Вот и я, сбросив гири, почувствовал себя шаром, наполненным гелием, вот, вот и взлечу, даже колыхался, как на ветру, пока подоспевшая Захария, не положила мне руку на затылок.
— Чуть не упорхнул, хе–хе, — поделился Клепан, своими наблюдениями.
— В следующий раз, будет намного легче, — успокоила меня знахарка.
— Спасибо, — справившись с головокружением, поблагодарил я девушку.
Та, не обращая не на что внимания, продолжала манипуляции с моей головой.
Бульба, как и остальные, терпеливо ждали.
Когда в тир вошли два бойца с носилками, на которых лежал огромный зелёный ящик, всё изменилось. Бойцы поставили «подарок» на пол и не ожидая команды ретировались. Я уже не сомневался, что это именно тот груз. Командир с Клепаном, похватав монтировки повели себя как заправские грузчики, через тридцать секунд, ящик не выдержал издевательств и представил свету нечто.
— Охренеть! — невольно вырвалось у меня.
«Да эти ребята маньяки!»
Здоровяк ухмыльнулся и отошёл в сторону, тем самым дав мне больше обзора. Такое, я только в кино видел. Большой белый снаряд, с жёлтым наконечником, середину боеголовки, в название и предназначении сомнений не возникало, опоясывал широкий серый обод, явно кустарного производства.
— Тактическая ядерная боеголовка, — представил «подарок» Бульба. — Мощность небольшая, всего две килотонны. Изначально, боеголовка весила сто двадцать килограмм, — командир ненадолго замолчал, собираясь с мыслями. — Но один физик теоретик, убедил меня, что разрушительная сила несколько возрастёт, вот из–за этого, — Бульба ткнул монтировкой в серый обод.
— Шестьдесят кило свинца брат, — продолжил за командира Клепан. — Так что, полегче не будет хе–хе.
Головокружение отпустило, а лёгкость в теле не мешала работе мозга. Получается, мои новые друзья, хотят подорвать какой–то стаб, точнее, стереть его с лица Стикса, но две килотонны, не маловато ли? Если вспомнить уроки истории. В конце второй мировой войны, Америка, сбросила на Японию, две ядерной бомбы, каждая, в среднем по двадцать килотонн. Это в десять раз мощнее, снаряда переростка, который мне придётся тащить, возможно, и подрывать.
Те бомбы, детонировали в нескольких сотнях метров, над Японскими городами, уничтожив тем самым, около двухсот тысяч мирных жителей. А что могу сделать я? Самолёты по Стиксу не летают, у меня тоже крыльев нет. И что остаётся?
Хитрый план стронгов, был для меня загадкой. Понятно, что жертвами станут внешники, их стаб или база, не важно. Важно то, что есть моральная сторона, готов ли я убивать? На словах да, а вот когда коснётся дела, сдюжу ли? А ведь убивать придётся и не одного, двух злодеев, их может быть несколько сотен, Бульба не тот человек, чтобы размениваться по мелочам. Среди этих, возможных злодеев, могут оказаться невиновные, не могут, а будут точно! Стронги спишут на допустимые потери, а что сделаешь ты? Бульба, всё это время наблюдавший за мной, задал вопрос, словно мысли читал.
— Готов продолжать?
— Жаль, что я не японец, — ответил я, сбив с толку здоровяка.
— Причём тут японцы?
Судя по реакции остальных, Клепан был единственным, кто не понял.
— Просто не могу просечь торжества момента.