Еще раз подивился точности работы — не отличить от тех шатров, что они возили от зимнего стойбища к Ирисовому ущелью. Полог шатра загнут и внутри он видел теплые отсветы костра.
Ему необходимо было убедиться, что внутри все хорошо. Узнать, что Унау и Лара на месте. Однако он медлил. Если его подозрения пусты, он только все испортит. Некоторое время он следил за входом, не мелькнет ли чей силуэт. И вскоре полог и впрямь чуть качнулся и молодой мужчина наполовину выбрался наружу, двигаясь спиной вперед. В одной руке у него было пустое кожаное ведро. Он говорил с кем-то, кто оставался внутри и не спешил выйти. По его позе и движениям было видно, что он говорит что-то задорное. Вот он сделал еще шаг, выбираясь наружу. Арис увидел за ним темный силуэт — тонкий, женский стан. Её лицо было скрыто пологом, но он видел эту малицу прежде. Именно она соскользнула с плеч Унау у переката, на пригорке, когда солнце запуталось в черных волосах.
Ее рука, тонкая, узкая, легла на рукав мужчины и так и осталась лежать. Арис развернулся и ушел.
В горнице его ждал стол, заботливо накрытый сверху полотном. С минуту Арис смотрел на него и вдруг понял, что есть не хочется.
Видимо с этим Энче дело у них идет на лад. Не он ли сам этого хотел? Однако на душе скребут кошки. Ему досадно, что она так быстро утешилась. Но почему?
Он откинул полотно, разломил краюху хлеба и вдруг вспомнил Мауро. Пьяный, возлежащий на шкурах в рубахе, залитой вином.
«Запомни, Арис, женщины не имеют своего рассудка. Они не знают чего хотят, им нужен мужчина, чтобы объяснить это. Женщина любит того, кто возьмет ее. Им все равно кто. Они думают так — этот мужчина рядом со мной, значит я люблю его. Вот и вся их суть».
Неужели он прав? Арис отложил хлеб потому что понял, не по Унау он тоскует, но помнит ее глаза и голос, полный страсти, когда она (так недавно) клялась в любви ему. «Не будет никого иного». «Мое сердце разорвется на куски». Она плакала еще сегодня днем и ревновала его, когда увидела его рука об руку с другой.
И все забылось, осыпалось пеплом, стоило появится рядом кому-то и поманить ее. Что стоили ее слова? Дорожной пыли. Что, если все они такие? Что, если… Лара такова?
Он тряхнул головой. Не время размышлять об этом. Есть вещи поважнее. Встал и закрыл еду полотном. Вышел в коридор и направился к себе, когда позади вдруг что-то шевельнулось:
— Глафира?
Чьи-то лёгкие шаги прошуршали за поворотом и он двинулся туда. Едва он завернул, на него, злобно клекоча, бросилась птица сирин. Откинув ее прочь, Арис позвал снова:
— Глафира?
Нет ответа! Он пошел вдоль прохода, поднимая каждую циновку и убедившись, что ни в одной из комнат ее нет, развернулся. Он шел по проходу вниз, когда увидел ее и остановился.
Глафира походила на призрака — босая, с распущенными волосами, в белой, нижней рубахе.
— Что с тобой? — невольно удивился он.
— Я собираюсь к Истоку. Пойдём со мной. Не отказывайся, это моя последняя просьба, Арис!
Часть 1
Лесной край. Глава 5
— Что с тобой? Ты что? Пьяна? — тихо спросил он.
ebooksa