– Всегда иду к «Подсолнухам», как оказываюсь в галерее.
– Э… и я. – Надо, пожалуй, придумать ещё какой-нибудь вариант ответа. – Одна из моих любимых картин, – прибавила я, внимательно разглядывая незнакомца
Осознав вдруг, что он смотрит на меня и улыбается, я почувствовала, как краснею.
– Так ты тоже фанат Ван Гога? – спросила я, меняя тему.
– Фанат искусства в целом. Много лет его изучаю. Ты знаешь, что были две серии подсолнухов, написанных Винсентом для его друга, тоже художника, Поля Гогена? Он собирался повесить их на стенах комнаты Гогена в Жёлтом доме в Арле.
Собственно говоря, я это знала, но не успела ответить, как мой новый знакомый перешёл к следующей картине – «Пшеничное поле с кипарисами».
– Погляди только на это импасто! – воскликнул он.
Я знала, что это означает несколько слоёв краски, наложенных друг на друга, чтобы создать текстуру, так что могла хотя бы кивнуть. Говорят, Ван Гог был одним из первых художников, работавших в этой технике.
– Так и чувствуешь движение деревьев и облаков, правда?
– Ага! – согласилась я, радуясь, что нашла хоть кого-то, кто разделяет мою любовь к Ван Гогу. Никогда ещё не встречала человека, знающего, что такое импасто. – Мне всегда приходится прятать руки за спину, чтобы не потрогать картину. Такое искушение.
Он огляделся по сторонам и протянул руку:
– А может, стоит?
– Нет! – вскрикнула я.
Он засмеялся:
– Я бы и не стал. После стольких лет краска могла стать слишком хрупкой – не хочу прославиться как варвар, погубивший шедевр Ван Гога. Кстати, я Артур.
– Как друг Эркюля Пуаро, – выпалила я, не удержавшись.
Он улыбнулся и поклонился:
– Капитан Артур Гастингс к вашим услугам.
– Ты читал?! – взволнованно спросила я.
– Читал ли? Да я всю жизнь построил на основе системы верований Эркюля Пуаро. Люблю прикидываться, что родители назвали меня в честь его друга, но на самом деле – в честь какого-то нудного прадедушки.
ebooksa