– Неужели? Со мной не мог завести ребенка и побежал налево? Ах, где эта хваленая верность мужчин Тиамирса? В Ароне хотя бы мужчина не охладевает к другим женам, если берет новую! Его милость можно заслужить! Ты же стал настоящей глыбой льда!
– Я всегда был глыбой льда, – тихо произнес я, – с тобой. И ты всегда это знала, но принимала. Что изменилось теперь?
– Ты не хочешь меня.
– Это уязвляет тебя, я прав? – спросил я прямо.
– Я бы простила тебе измену, подружилась бы с этой иномирянкой, если бы ты оставил место в своем сердце для меня. Если бы ты не уязвил мою гордость, отвергнув меня как женщину.
Странные все-таки порядки в Ароне. Легко могут мириться с множеством конкуренток, но не прощают мужчине холодности. Впрочем, в Ароне мужчины и не проявляют холодность – они горячие, и дарят свои свой жар множеству женщин. Я же действительно лёд рядом со всеми, кроме одной. Кроме Марики.
– Всё не так, как может показаться. С Марикой я встретился пять лет назад, еще до тебя, и действительно провел с ней ночь. Но время в наших мирах течет по-разному. Пока в её мире прошло два месяца, у нас истекло пять лет. Теперь понимаешь?
Демоница ошеломленно смотрела на меня. Теперь до неё все начало доходить, она даже обиженное выражение с лица убрала и лишь уточнила:
– Поэтому у нас не получаются дети, да? – тихо спросила она и подползла на коленях по кровати ко мне, встав совсем рядом и взяв меня за руку. – Значит, все это чудовищное стечение обстоятельств и через семь месяцев все вернется на круги своя?
Как бы мне ни хотелось успокоить её, я не мог.
– Ты ведь меня не бросишь? – заглядывая мне в глаза, спросила Раванна. – Ты не можешь меня бросить… я ведь знаю твою тайну.
Я застыл. Это шантаж? Демоница смотрела честными, чистыми глазами, которые – теперь я знал наверняка – лишь игра на публику. Я отдернул руку и отошел на шаг, прищурившись.
– Не смей играть со мной в эти игры, Раванна. Шантаж я не приемлю.
– Нет-нет, никакого шантажа… просто я так люблю тебя!
– И именно из любви ко мне бегаешь по беседкам с Багремом?
– Что? – ужаснулась Раванна, и её маска дала трещину – к щекам прилила кровь. – О чем ты говоришь?
– Не отрицаешь?
– Это она тебе рассказала, да? – зло спросила Раванна и подскочила с кровати, сдернув покрывало и обматываясь им. – Эта дрянная девчонка… она видела и все тебе рассказала!
– Не смей оскорблять Марику, – тут же догадался я, о ком она, хотя информацию, естественно, получил не от неё.
– Значит, она, – прошептала императрица, – ненавижу её! Ненавижу! Если бы ты не охладел ко мне, если бы уделял внимание нам обеим, я бы смирилась, я бы и слова не сказала… но так… ты ужасно несправедлив! Нельзя вот так пренебрегать одной женщиной ради другой! Чем я хуже?