Стать более потрясённой, чем сейчас, она уже не может, это точно. Я хватаю со спинки стула кухонное полотенце, оставленное ей очень кстати, и начинаю промокать влажные коричневые пятна.
— Брагин! — не то стонет, не то рыдает она. — Убери свои ручонки!
Не до приличий сейчас, кофе-то горячий… Дружкина вырывается и, хрустя рассыпанными по полу кубиками сахара, выбегает из приёмной.
Да-с, поручик, неловко вышло, очень неловко. Я бегу за ней к женскому туалету. Она скрывается за дверью, а мне-то что делать? Не стоять же здесь, как истукану. Я дёргаю ручку и заскакиваю вслед за ней.
— Это ещё что! — всклокоченной цесаркой выпархивает пожилая посетительница уборной. — Совсем с ума посходили!
Я закрываю за ней дверь на шпингалет.
— Брагин, ты ох*ел! — шипит Лариса. — Выйди отсюда.
Она расстёгивает мокрую прилипшую блузку.
— Ничего-ничего, я помогу, — торопливо бросаю я и захожу ей за спину.
Собственно, пуговки уже расстёгнуты, поэтому я одним ловким движением сдёргиваю мокрую блузу с плеч Дружкиной. А следующим, не менее ловким, молниеносным и точным — я расстёгиваю застёжки бюстгальтера и освобождаю из всё ещё горячего панциря её тяжёлую грудь.
На белой кафельной стене над умывальником висит небольшое эллиптическое зеркало. Я ловлю пылающий, гневный и отчаянный взгляд, отражающийся в нём. Он может пронзить и лишить жизни кого угодно, но, естественно, только не меня.
— Всё хорошо, не беспокойся, — говорю я уверенно. — Я просто скорая помощь. Ополосни грудь и застирывай спокойно блузку, а я сейчас что-нибудь принесу.
— Брагин, — читаю я по губам, потому что она, кажется, теряет голос от гнева и возмущения. — Пошёл вон отсюда!!!
Поистине потрясающее зрелище. Спущенная с плеч блузка, болтающийся на бретельках лифчик, довольно крупная и упругая грудь, слегка покрасневшая от горячего кофе, и взгляд, прожигающий материю почище гиперболоида инженера Гарина.
Впрочем, заканчивается всё благополучно. Я вылетаю из уборной и нахожу в шкафу в приёмной её серую форменную рубашку без погон. В ней Лариса выглядит даже интереснее, чем в блузке. Кофе на счастье оказывается не таким уж горячим, потому что Печёнкин не любит крутой кипяток. А отношения между нами переходят на качественно иной уровень.
— Ларчик, — говорю я через полчаса успокоившейся и приведшей себя в порядок девушке. — Теперь я знаю о тебе почти всё.
Она краснеет и притворно злится. Я вижу, что притворно.
— Но остались ещё кое-какие загадки, которые я намерен разгадать, прежде чем нам придётся жениться.
— Не смей здесь больше появляться, — поджав губы шепчет она.
— Боюсь, теперь после того, как мы выяснили, что кофе сближает людей гораздо больше, чем шампанское, наша новая встреча неминуема.
ebooksa