Зайцевы нас уже заждались. Особенно радовался нашему приезду глава семейства Егор Тимофеевич. Мрачный мужик с большой черной бородищей и густыми косматыми бровями, которые он все время хмурил, будто был чем-то недоволен.
Пока мы пили чай и грелись после тяжелой поездки, он практически ни о чем не разговаривал с нами, сказав лишь, что решил будто мы уже не приедем. Но к тому времени как мы допивали по второй кружке чая, хозяин немного смягчился.
Рассказал про морозных пауков, пожелал нам быть как можно осторожнее и попросил по возможности не причинять паучихе вреда.
Мы-то конечно пообещали, но на самом деле больше переживали как бы это она нам вреда не причинила. Вместе со своими паучатами. Кстати, оказалось, когда Гвоздева говорила нам про нескольких паучат, мы с Лешкой даже не думали, что имеется в виду цифра одиннадцать штук.
— Ну и как их всех оттуда переть? — спросил я, когда мы шли по высокому снегу в ту сторону, куда по словам Егора Тимофеевича вели следы после побега.
— Пусть это будет самая большая из проблем, которые тебя беспокоят, — сказала Варвара тяжело дыша и шагая по высокому снегу. — Поверь, у меня все под полным контролем. Лучше думай о том, чтобы мы их нашли.
— В этом-то я как раз не сомневаюсь… — ответил я. — Вот если бы они еще обрадовались встрече с нами…
Глава 17
За час не самого простого пути по заснеженному полю, а потом лесу, никаких паучьих следов мы, понятное дело, не увидели. Даже если они и правда были, как сказал нам Егор Тимофеевич, то их давным-давно засыпало снегом. В этом году со снегом вообще перебоев не было, а в последние несколько недель так особенно.
Вот только вскоре у нас появилось сомнение, что заказчик показал нам верный путь… И чем дальше мы топали, тем все сильнее это самое сомнение одолевало.
— Видели какой он старый, этот Егор Тимофеевич? — не выдержал в конце концов Собакин и выдал на поверхность мысль, которая давно уже не давала покоя нам всем. — У него от старости уже шарики за ролики могли зайти… Он мог что-нибудь попутать, например… Я имею в виду — может быть, мы не туда идем?
— Ага, я вот тоже об этом думаю, — включился в разговор Нарышкин. — Он ведь расстроенный был после того, как его пауки удрали. В состоянии сильного душевного волнения и все-такое… Я вот когда злюсь, бывает учебники не могу найти, когда на уроки собираюсь, а оказывается, что я их давно уже в рюкзак положил.
— Вот именно! — воскликнул Костя. — Согласен с Лешкой! Расстроился мужик просто, вот и все. Ты что скажешь, Варвара?
Гвоздева, на спине у которой был довольно внушительный рюкзак, остановилась и грозно посмотрела на Собакина:
— Так что ты предлагаешь конкретно, вернуться и переспросить или вообще плюнуть на это дело? — Девушка вытерла пот со лба и шмыгнула носом.
— Нет, совсем плевать не хотелось бы, — смутился он. — Во-первых, платят много, а во-вторых, я с таким трудом его добывал…
— Тогда замолчи и топай молча! Бесишь меня! — сказала она и погребла дальше.
— Так а я ничего… — сдал назад Собакин. — Просто говорю, что… Ну, хорошо хоть не сильно холодно, а то совсем была бы беда.
— Мы за всех переживаем, вдруг заблудимся? — соврал Лешка, поддержав своего старого знакомого.
В этот момент я почувствовал то самое знакомое покалывание в руках, которого уже давно с нетерпением ждал. Честно говоря, я уже и сам был готов присоединиться к общей тревоге, но обошлось.