С этими словами Чернов встал, набрал чей-то номер и стал громко и бурно разговаривать, меряя кабинет широкими шагами. Шума от него было столько, что Даня предложил мне спуститься вниз, на улицу. Я лишь согласно кивнула и натянула поверх платья кожаную куртку.
Честно говоря, это было не самое лучшее решение, которое мы сегодня приняли. Второе по глупости после согласия стать мужем и женой.
Мы спустились вниз, прошли мимо сотрудников ресторана, которые усердно занимались тем, что расставляли столы и украшали под руководством какой-то темноволосой женщины зал, и вышли на улицу. Было прохладно, но солнечно, и я глубоко вдохнула пахнущий опавшими листьями воздух – упоительно-нежный и знакомый. На нас смотрели прохожие, но нам обоим было все равно. Мы не замечали чужих взглядов.
– Ты когда-нибудь замечал, чем пахнет осень? – спросила я задумчиво, стоя рядом с рестораном и глядя на редкие пожелтевшие деревья, что отделяли его от проезжей части. Мне казалось, будто эти деревья, день за днем сбрасывающие листву, засыпают. Чтобы сладко проспать всю зиму под снежными шалями, а весной проснуться – молодыми и счастливыми. Мне тоже хотелось так же переживать холодные зимы – засыпать и просыпаться с первой зеленью.
Было бы здорово, если бы после того страшного разговора с Даней я заснула, а проснулась тогда, когда мою жизнь солнечным светом освещало бы счастье. Мне хотелось проспать зиму в своей душе.
– Ты начинаешь разговор со странной темы. Это меня настораживает, – отозвался Даня.
– Понимаешь, я… – Продолжить мне было не суждено. Именно в этот самый момент мимо нас продефилировала темноволосая девушка на каблуках и со стаканом ароматного кофе в руке. Она прошла мимо, но, сделав шагов пять, резко остановилась и, не оглядываясь, спиной зашагала назад. А потом так же резко повернулась к нам.
– Черт, – прошептала я. – Только не это.
Ведьма. Моя любезная сестра. Она стояла напротив нас с ошарашенным лицом и разглядывала так, словно мы были экспонатами в музее. Кажется, впервые в жизни Таня не знала, что сказать. Открывала и закрывала рот, как рыба.
Кажется, я побледнела под всем своими слоями косметики. Да и Даня явно опешил.
– Куда орать? – осведомилась Таня тихо, внимательно разглядывая нас.
– Куда хочешь, туда и ори, – со вздохом, полным печали, ответила я, до сих пор не веря в то, что мы встретили сестрицу. Именно в этот день. Именно в этот час! Да что за невезение такое?!
– Тогда я буду орать тебе в ухо, – сказала Танька, схватила меня свободной рукой за предплечье и завопила: – Ты что, с ума сошла?! Какого черта ты тут в свадебном платье вытанцовываешь? Замуж собралась за этого отморозка? И меня не пригласила?! Вот свинокопытные, а!
– Тише, давай поговорим, – попытался унять ее Даня, но куда там! Танька стала возмущаться еще больше. Она с негодованием смотрела на нас, держала меня за предплечье – видимо, чтобы я никуда не убежала, и дирижировала своим кофейным стаканчиком, не закрывая рта.
– Тань, перестань! Я сейчас тебе все объясню. Понимаешь, мы…
Но Ведьма меня не слушала – так велики были ее изумление и негодование.
– А ты почему как жених вырядился? Свадебка, значит, да? Вы офонарели?! Почему меня не пригласили?! – никак не могла успокоиться она. – Какого черта о вашей свадьбе никто не знает? Вы что вообще устроили?! Или что, – вдруг уперся ее воинственный взгляд в Матвеева, – ты ей, небось, чадо заделал, и вы решили тайно связать свои ноги узами брака?
Опять на мою беременность намекают! Да что такое-то, а?
– Не неси чушь, – рассердился Даня.
– А колечко-то какое! – узрела сестра мое обручальное кольцо. – Матвеев, когда ты начал зарабатывать на такие брюлики? Или ты какой-то орган успел продать?!