Со сцены зазвучал голос чтеца:
— Сорок третий год. Красная армия идёт в наступление. По железнодорожной линии Витебск-Полоцк гитлеровцы усиленно перебрасывают войска на фронт. Через станцию день и ночь идут фашистские эшелоны. Для движения паровозов требуется вода. Все водокачки были уже уничтожены советской армией, осталась лишь одна работающая станция — неподалеку от Оболи, она потерялась в складках местности, уничтожить её не успели.
Открылась правая половина сцены, возле водокачки стоял немецкий солдат — Пчёлкин в кителе и с игрушечным автоматом наперевес.
— Здесь «цивильным» ходить нельзя, — грозно заявил он. — Придется вернуться назад!
— Я-то думала, что солдаты германской армии настоящие храбрецы, — шутливо-капризным тоном заметила Нина Азолина, ещё одна из «Юных мстителей». — А они даже днём боятся. И кого? Безобидной девушки, которая добросовестно служит у них!
То, что она добросовестно служила у немцев, — было её легендой. Азолина была красивой девушкой, и ею увлекся помощник коменданта Мюллер.
Мюллера играл Ванька. Он подскочил к постовому и принялся кричать на него не очень разборчиво, как уж смог, по-немецки. Юрка специально написал ему эту реплику.
— Entschuldige dich bei der Dame! Schnell! (1)
А пока он, отвернувшись от Азолиной, кричал на немца, та подкинула в кучку угля для растопки замаскированную под этот самый уголь мину.
Полина зачитала:
— Через три дня водонапорную станцию разворотило до основания. Восстанавливали две недели, и за это время немцы не получили на фронт восемьсот эшелонов. Подозревая во взрыве станции не партизан, а местных жителей, немцы усилили охрану объектов и отправили на улицы больше патрульных.
Следующий эпизод был у Юрки любимым, впечатляющим, но и требующим много внимания. Вся труппа старательно придумывала, как обыграть это на сцене, и придумала.
— Вот бы ещё в кино такое увидеть, а не заставлять воображение дорисовывать огонь и дым… — говорили ребята.
Юрка рванул к пульту управления софитами, приготовился в нужный момент дать сигнал музруку. Глазами нашёл Матвеева — тот стоял рядом с декорациями уличной части, держа в руках верёвки.
Юрка старался не думать о том, что этот эпизод — последний в первом акте и его будет закрывать он своей «Колыбельной». Уже через несколько минут должно было случиться главное событие этого дня, а Юрка был совершенно не готов к нему морально!
На сцене слева снова установили декорации штаба «Юных мстителей» — обычная деревенская изба, рядом с избой — крыльцо, на котором Галя Портнова играла в песке.
— Галка, хорошо запомнила? — спросила Зина. — Увидишь фашистов или полицаев, пой свою любимую «Во поле берёзка стояла».
Галя кивнула, а Зина вступила в дом. Началось заседание. Слово взял Илья Езавитов-Олежка:
— Фашисты боятся нас, но это не значит, что мы должны забывать об опасности!
Вдруг зазвенел тоненький голосок Гали: