Серхио поднял на меня почему-то красные глаза и нетерпеливо заявил:
— Доброе? А с чего ему быть добрым?
Его черная бровь осуждающе поднялась, а сам Серхио замер, как перед рывком.
Я настолько растерялась, что и не нашлась с ответом, поэтому глупо молчала, но слова нашел Сеймур, пожав могучими плечами. Он как ни в чем не бывало переспросил:
— С чего ему быть не добрым?
Не обращая внимание на сгустившуюся обстановку, бородатый Гровейнец мягко подтолкнул меня к раскладному стульчику, а после меня сел на свой.
— Видимо, доброе оно только лишь у тех, кто получал совместное удовольствие, пока кто-то переживал и беспокоился об их отсутствии в лагере? — возмутился основатель экспедиции.
У меня пропал дар речь. Никогда я не привыкну, что все жаждут обсудить личные дела прилюдно и с красочным выяснением отношений. Я этого не понимала и, скорей всего, не пойму.
Клео так сильно заинтересовалась происходящим, что с ее зависшего воздухе черпака каша падала некрасивыми комками и с противным звуком. Однако Рой явного интереса не проявлял, а продолжал настраивать свой походный инструмент.
Сеймур грозно свел светлые брови и ленивым голосом, который никак не вязался со свирепым обликом, произнес, растягивая слова:
— Поверь мне, тебе не о чем переживать и беспокоиться. Я — специалист высокого класса.
Двусмысленность так и сквозила в словах Гровейнца, и я не хотела доподлинно знать, какого именно специалиста из себя мнил Сеймур: по совместным удовольствиями или как отменного сопровождающего. Слушать это было омерзительно.
Набрав в легкие воздух, я с явной угрозой, но крайне тихо, сказала:
— Довольно.
Все еще ждут подтверждения или доказательств, что же происходило между нами с Сеймуром. Как же это некрасиво и не научно.
Все видят ровно то, что хотят увидеть.
И даже если я сейчас начну оправдываться и даже поведаю о совершенно немыслимой и магической встрече с парой Огненных Аморонгов, то ничего этим не добьюсь. Только оскверню свои фантастические воспоминания грязными чужими помыслами. Серхио снова уже все решил и увидел то, что хотел увидеть.
— Можно мне мой завтрак? — напомнила я о насущном, закрывая тему.
Какой направленной ненавистью полыхнуло от Клео. Мне конец, идеальная женщина приговорила меня к жестокой смерти и женской мести.
Теперь я боялась гнева Клео.
ebooksa