***
Нас троих разместили в камере предварительного заключения. Четыре кровати, отхожее место, стол и скамьи. Татьяну Савскую перевели очень быстро в другую камеру. Мы же со Златой развлекались молчанием. Теперь предостережения отца Кирилла вовсе не казались надуманными, а перспектива стать членом ордена плохой. Лучше, чем это.
— Что теперь будет?
— Не знаю.
— Ты ведь вроде бы своя?
Злата сидела на своей кровати, упираясь спиной в стену, пряча голову в коленях.
— Все зависит от обвинения.
— Ты давно знаешь Ниршана?
Мне и в самом деле хотелось узнать по больше, хоть что-то. В сложившейся ситуации нас больше всего мучала неизвестность.
— Несколько лет, — отозвалась она, наконец, поменяв позу. — А ты?
Я отрицательно покачала головой, готовая спрашивать, но не отвечать.
— Познакомились в клубе. Моя подруга выпила лишнего. Дорогие коктейли, опьянение и большой долг. Так и познакомились.
— Но ты не обнимашка?
— Нет.
Злата понимающе улыбнулась, и помолчав, сказала:
— Давным-давно он влюбился в девушку. Та ему не отвечала взаимностью. Даже замуж, кажется, вышла. А ты знаешь их. Если что-то хотят, то получают. В этом вопросе арктики бескомпромиссные. Идут до самого конца.
— Моя мама была таухуа.
— Тогда ты должна понимать, как все было.
— Что случилось потом?
— Ничего. Он получил ее, красиво ухаживал, сломал жизнь ее жениху, разрушил карьеры родителей. Плата за все, как ты сама догадываешься, была с его точки зрения приемлемой. Она сказала, да.