Рождён среди однажды умерших

22
18
20
22
24
26
28
30

— Незначительная? Это только тебе так кажется, — Касьяна малость позабавила столь искренняя наивность несведущего, но данная эмоция была мимолётной, и он быстро вернулся к серьёзному тону. — Практика. Тренируйся до тех пор, пока не выработаешь рефлексы. Тогда телекинез для тебя станет дополнительными конечностями и будет крайне тяжело воздержаться от его использования.

— Спасибо.

Вновь переполненный энтузиазмом, выбившим из Луки всю накопленную физическую и ментальную усталость, парень попытался вернуться к практике, но Касьян ему этого не позволил.

— На это нет времени. Мы скоро уходим.

Эта новость буквально на мгновение сбросила с Луки груз страха за собственную жизнь, но тот очень быстро вернулся. Примерно поняв элементарную задумку Касьяна, он скептически спросил:

— Ты действительно рассчитываешь, что этот здоровяк нас не заметит в темноте?

Посмотрев по сторонам, Лука понял, что хоть сейчас и близилась ночь, видимость всё ещё была достаточно неплохой. Можно сказать, что только краски окружения потускнели, но силуэты оставались всё такими же чёткими. Ну а в близи Лука мог замечательно видеть Касьяна, так что данный план ему казался совершенно ненадёжным. В лучшем случае, когда наступит ночь, это позволит выиграть пару минут, прежде чем кабан определит, куда они убежали.

— Доверься мне, — сказал Касьян, показав парню большой палец, после чего взвалил тушу кабана себе на плечи. — Собирай вещи и готовься в любой момент выдвигаться.

Примерно представляя, что если он не согласится, то может оказаться попросту брошенным, Лука послушно кивнул. Подойдя к вещам, юноша удивился пополнению, сразу же спросив, что с ними делать.

— Кинжалом и ботинками можешь пока что попользоваться, но потом обязательно вернёшь, — на последнем слове Касьян особенно акцентировал внимание.

Лука очень даже обрадовался столь щедрому предложению и не стал задавать лишних вопросов, даже когда почувствовал странный гнилостный запашок от обуви. Приодевшись, юноша накинул сумку на плечи, взял Обжору под подмышку, а правой рукой прижимал ткань к лицу, держа в ней же и свой первый ножик, надеясь хоть так не разозлить Касьяна.

Относительно новенький кинжал его порадовал, ибо теперь Лука хотя бы мог представить, как воюет с таким оружием. А вот ботинки оказались маловаты, но понимая, что в ближайшее время ему не придётся бегать на своих двоих, парень проигнорировал неудобство. Закончив со всем, Лука сел на корточки, готовый сорваться с места в любой момент.

Увидев, что юноша готов, Касьян закрыл глаза и мысленно обратился к самому себе:

«Помоги, пожалуйста.»

Открыв веки, Касьян увидел перед собой лежащего на боку и заложившего руку под голову десятилетнего мальчика, облачённого в чёрную рясу с высоким воротником. Она плотно облегала худой торс ребёнка, имея свободный подол. Одна нога мальчика была согнута в колене, позволяя увидеть узкие чёрные штаны и такого же цвета закруглённые туфли.

У мальчика были русые волосы с аккуратно зачёсанной чёлкой, которые не скрывали его заострённые уши. Своими карими глазами, поблескивающими в темноте золотым светом, он смотрел на Касьяна, вовсе не интересуясь тем, что творится в округе, а на его губах играла лёгкая, по-детски наивная улыбка.

Лука также неотрывно смотрел на Касьяна, ожидая от того команды, но никаких изменений не приметил. Для него здесь кроме них двоих никого не было. Он не видел никакого ребёнка, да и не мог, но будь всё иначе, Лука точно бы приметил сходство между ним и Касьяном. Мальчик, в принципе, выглядел как тринадцатилетняя версия последнего, с учётом того, что казался старше из-за роста.

Молодой Касьян прождал некоторое время, пока его взрослая версия скажет что-нибудь. Однако тот сидел молча, и только взгляд выдавал в нём искреннюю просьбу.

Поняв, что Касьян так и не собирается что-нибудь сказать, мальчик сразу же изменился в лице. Его гримаса стала неприглядной, явно демонстрируя презрение к собеседнику. Показательно сплюнув в бок, ребёнок сказал:

«Ты и сам справишься».