— Малыгина, ты чудо!
Она вздрогнула, вытащила из уха наушник и скользнула по мне вопросительным взглядом.
— Я говорю, мне так приятно, что ты вступилась за меня, — мягко произнес я.
— Я не за тебя вступалась, я в принципе против несправедливости, — пожала плечами она.
— Все равно, я польщен, — мне ужасно захотелось схватить ее, прижать к себе и расцеловать милое, немного грустное лицо. Но я сдержался.
— Если честно, в какой-то момент я испугалась, что мобильник может оказаться в твоем рюкзаке. Не в смысле, что ты его взял, а в смысле, что тебе его подкинули, — призналась Алиса.
— А он и оказался а моем рюкзаке, — усмехнулся я.
— Что?! — она оторопело уставилась на меня.
— Да-да. После физры я сразу почуял неладное: рюкзак висел не совсем так, как я его оставлял. Разница была незначительная, но у меня фотографическая память, поэтому я ее заметил. Я обыскал ранец и нащупал телефон Баширова. Их план был ясен мне как день, и на выходе из раздевалки я подкинул мобильник к Антюшину. С него все равно как с гуся вода.
— То есть они действительно хотели подставить тебя? — покачала головой Алиса.
Для нее это было настоящим шоком. А для меня привычным делом. Уж не знаю, чем руководствовались эти "домашние детки", когда разрабатывали свой "коварный" план, но, кажется, они упустили из виду, что я вырос в детдоме.
Подкинуть телефон и обвинить в краже? Слабовато. Уже лет в десять я научился распознавать куда более изощренные подставы. Сразу видно, мои нынешние одноклассники жили благополучной жизнью. Они не знали жести. И вряд ли были способны на что-то такое, чего я не видел.
— Ярослав, ты не должен расстраиваться из-за них. Я понимаю, это неприятно, но… — нижняя губа Алисы задрожала.
— Да ты чего? Я не расстроен, вообще. По сравнению со всем тем трешем, который происходит в детдоме, эта выходка — просто милая шутка, — я говорил бодро, но Алиса выглядела все более удрученной.
Мы уже были в парке, и она медленно опустилась на лавочку.
— Какой ты… Толстокожий, — выдавила она. — Как бы я тоже хотела уметь относиться ко всему с юмором, — с этими словами она заплакала.
Обычно вид женских слез вызывал у меня панику и острое желание слинять куда-нибудь подальше. Но в случае с Алисой все было по-другому. Она казалась невыносимо прекрасной с покрасневшим носиком и влажными глазами. Я не сдержался и обнял ее за плечи, притянув к себе. Девушка не отпрянула.
— Алиса, в чем дело? Почему ты плачешь? — спросил я, пытаясь заглянуть ей в лицо.
— Я… Просто последние три дня выдались сложными, очень сложными. Я узнала много всего неприятного, о чем раньше не догадывалась, — утирая слезы, отозвалась она.
— Поделись со мной, станет легче, — неожиданно для себя предложил я.
ebooksa