Как же я ошибался.
Тварь обманула нас. В один момент она повернула голову на отца и резко выпрыгнула вперед. Я бросил ей на перерез, но отец стоял ближе.
Черт! Ну зачем он так близко к ней подошел?
Его меч только и успел проскользить по непробиваемой чешуе, не оставив на ней и следа. От неожиданности, он даже и думать забыл про подмышку.
Тварь запрыгнула ему за спину, потянула наверх и подняла над головой… От боли отец выронил меч, схватившись обеими руками за лапы, как будто пытался их убрать с себя. Разумеется, ничего не получалось.
Я подхватил меч с брусчатки, резко подаваясь вперед всем телом. Короткий замах меча снизу.
Тварь в этот момент открыла зубастый рот и оглушительно взревела. Еще секунда и она порвет отца на две части.
Не промахнусь. Я никогда не промахиваюсь.
Удар. Лезвие прошило верхнее нёбо твари и воткнулось в мозг. Меч уперся во что-то твердое.
Тварь мгновенно разжала хватку и упала навзничь на брусчатку, закатив вертикальные зрачки.
Отец свалился вниз. Я хотел подхватить его. Но он только ухнул вниз и тяжело задышал.
— Семен!
— Папа!
Наши девочка, как говорил отец, уже бежали к нам. Он истекал кровью. Раны были достаточно глубокими, но не смертельными.
Я просканировал его «орлиным» зрением и не нашел угроз жизни. Да неприятно и вероятно очень больно, но и только. Гриммер не успел воткнуть свои когти сильнее.
— Как ты? — рыдала мать.
— Папа-папа, ты живой? — вторила ей сестра.
— Жить буду, — поморщился отец. — Ларион, помоги встать.
Я схватил его за руку и аккуратно потащил вверх. Кряхтя, он поднялся.
— Как ты его, а! — пытался восхищаться отец. — Прямо в горло, он даже и пикнуть не успел.