В сарае хранился садовый инвентарь. Ляна поискала ножницы, но из подходящих инструментов обнаружила только топор, пилу и серп. Брать в руки топор страшно, пила только запутает волосы, в серп вроде бы острый. Недолго думая, она сняла кепку, переплела волосы в косу и чиркнула по ней серпом. Отрезанное спрятала в углу сарая, прикрыв старыми корзинами.
Говорят, что снявши голову, по волосам не плачут. Ляна чувствовала примерно то же самое. Если уж она решилась переодеться мальчиком, да спрятаться в мужском монастыре, то глупо жалеть о косе. Тем более, волосы растут быстро.
В трапезной Ляну отругал дежурный — за опоздание. Но он же дал ей шнурок, чтобы завязать куцый хвостик. Ляна быстро расправилась с супом и кашей, в еде она была неприхотлива, а вот вернуться к работе после небольшого отдыха оказалось непросто. Плечи и спина гудели от усталости, а из-за жары рубаха липла к телу.
— Что-то тебя сморило, — заметил отец Дуглас, когда Ляна пересыпала в ящик очередную корзину яблок. — Пойдем со мной.
Он привел ее на кухню и оставил помогать поварам, забрав у них одного послушника.
— Картошку чистить умеешь?
— Ага, — кивнула Ляна.
— Иди в тенечек, да приступай.
— Два ведра? — ужаснулась она, оценив объем работы.
— Потом еще принесу, — «обрадовал» ее повар. — Если постараешься, на ужин будут картофельные оладьи.
Чистить картошку она тоже научилась у Марка. В детстве они не только ходили на рыбалку, но и варили уху в котелке на берегу озера. Ляна всегда помогала: чистила и рыбу, и овощи. Правда, навыки оставляли желать лучшего, ведь каждый день она этим не занималась, особенно в последнее время.
Мучения закончились, когда нож соскочил и полоснул по ладони.
— Да что ж ты так! — рассердился тот, кто поручил ей чистить картошку. — Растяпа!
Он промыл порез водой и завязал ладонь чистой тряпицей.
— Простите… — расстроилась Ляна.
— Ладно, не ной. Сильно болит?
— Нет. Да на мне все быстро заживает.
— Оборотень, что ли?
— Я? — удивилась она. — Нет, конечно.
— Вытри посуду. Вон, на столах, видишь? А потом воду из тазов выплесни.