Огонь в сердце

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ио, ты куда рванул? — добежал до нас Леу и резко затормозил при виде меня. — Мать моя женщина, Лицка! Да чтоб тебе все кладбище перекопать! Ты где была?!

Я закатила глаза. Самым правильным решением сейчас было бы сбежать от этих двоих и вернуться окольными путями в академию, под крыло домовых, но Ио… Это его отец меня разыскивал. Если он узнает о том, что я все еще в столице, искать меня начнут с тройным рвением.

— Поклянитесь, что никому не расскажете о нашей встрече, — вновь повторила я требовательно.

— Тогда ты расскажешь, где была? — полюбопытствовал Леу, светясь как начищенный чайник.

— Нет, — произнесла я непримиримо.

Хватка на моем запястье лишь усилилась. Многозначительно взглянув на чужую руку, я попыталась высвободить кисть, но не преуспела в этом деле.

— Ты должна вернуться в академию, пока тебя не исключили.

— Ио… — протянула я с предупреждением, ощущая, как плавится под кожей огонь.

Я сдерживала его целую неделю, но чувствовала, что могу взорваться в любую секунду.

Злость никак не унималась. На смену ей приходила ярость. Ионтин все талдычил и талдычил о том, что мне срочно нужно показаться перед светлыми очами магессы Вантерфул, а я все больше раздражалась, почему-то думая не о том, что его отец желает меня убить, а о проклятом поцелуе.

Зачем он меня поцеловал? Кто позволил ему меня целовать? В конце концов, у него есть невеста, о которой он почему-то все время забывает. Чего он вообще ко мне пристал?

С каждой пройденной секундой я распалялась все больше и больше. Остро чувствовала, как меня охватывает жар — предвестник дара огня, что намерен выйти из-под контроля. Мои эмоции словно сходили с ума в моменты его проявления, в то время как некромантия, напротив, наделяла меня спокойствием, даже холодом.

— …Я должен знать, что с тобой происходит! Лиция, ты меня вообще слышишь? — встряхнул меня Ионтин, когда я все же сфокусировала на нем свой взгляд, заставая последний обрывок длительной тирады.

— Я не обязана перед тобой отчитываться, некромант, — процедила я, неимоверным усилием сдерживая пламя. — У тебя есть невеста. Пусть она перед тобой и отчитывается.

Огонь все же вырвался наружу. Он вспыхнул на моем запястье, обжигая пальцы Ио, заставляя его отдернуть руку и выругаться. Не теряя ни единого мгновения, я нырнула в темный проулок между домами. Бежала так быстро, как только могла, подстегиваемая зовом разума, но сердце, объятое пламенем, не желало покидать поле боя.

Оно требовало проявления чести, гордости, достоинства. Оно требовало, чтобы я явилась в Академию Проклятых под всеобщими взглядами и поведала всем о том, что знаю. Тайна Лугстара-старшего должна быть раскрыта миру, он сам — казнен за похищение естии, а Амбер освобождена из своего заточения.

Мой дар больше не хотел прятаться. Он желал поставить на место тех, кто меня недооценил.

Глубокий вдох, медленный выдох. Я отлично осознавала, что все эти мысли не мои. Они были навеяны проявлением моего дара огня. Бойкое, страстное, необузданное пламя рвалось наружу, влияя на меня, но позволить магии одержать верх — значит потерять себя, потерять собственный разум. Понимание этого простого факта галеций Лугстар, как истинный некромант, вбил в меня намертво.

Еще один вдох, еще один выдох. За серой пеленой, что стояла перед глазами, я едва ли могла что-то разглядеть. Ноги сами принесли меня к дороге, что вела в академию. Я была не в том состоянии сейчас, чтобы принимать хоть какие-то решения, но даже если я решусь бежать, все мои вещи и деньги находились именно там. Мне нужно было забрать сумку в любом случае, а иначе далеко я не убегу при всем желании.

Глубже натянув капюшон, я ощущала, как постепенно беру огонь под контроль. Он бился в моих жилах, бурлил в крови, но попытки вырваться успехом не увенчались. Пелена перед глазами таяла, картинка обретала четкость, а звон в ушах с каждой секундой все больше сходил на нет.