«Зойка, не реви!» — приказала себе.
На входе в здание госпиталя, такое тихое в это время суток (если исключить, конечно, бушевавшую где-то наверху непонятную не-невесту бру Орбэ), на меня налетел мужчина. Судя по дорогой одежде, тоже бру. Взвинченный или расстроенный чем-то до той степени, когда не помнят себя и плохо ориентируются в пространстве.
— Где пострадавшие? — глотая окончания и зажёвывая первые слоги, пробормотал мужчина.
— На втором этаже, — я криво улыбнулась. Знакомая картина. Кто-то из дорогих людей попал в беду. Сочувствую.
— Это где? — мужчина оглядывался вокруг и морщился от непонимания. Ну точно, расстроен в хлам.
— Там, — я махнула в сторону лестницы. — Там вам всё расскажут, как здоровье и всё такое.
Хотелось подбодрить этого несчастного.
— Да какое здоровье! — взорвался он воплем, от которого я вдохнула, а выдохнуть забыла. — Сюда только что зашла моя жена!
Мои слёзы моментально высохли, и я даже развернулась к страдальцу, хлопая отваливающейся челюстью.
— Это которая невеста бру Орбэ? — спросила, и только потом подумала, как это звучит со стороны.
Мужчину перекосило. Ошибочка вышла: то, что я приняла за растерянность, было гневом. Он мазнул по мне вмиг налившимся кровью глазом и помчался к лестнице, бормоча сквозь зубы:
— Невеста… При живом муже…
Только пар из ушей не валил. Последнее, что мне принесло эхо из-под сводов высокого холла, было:
— Я убью его!..
Ёкарный бабай! Мексиканские страсти какие-то.
Я вышла в тёмный стылый вечер, навстречу порывистому ветру. И сырость на моих щеках органично смешалась с сыростью атмосферы, а рвущийся из груди смех — с порывами и завываниями ветра. Очуметь! Санта-Барбара, а в середине — я.
Глава 12
Я работала. Открывала и закрывала Врата на Троечке, давала сигнал предупреждения, брала плату за проход. Всё как всегда, ничего нового или необычного.
Самая напряжённая часть работы была закончена — утренний поток схлынул, и бру Орбэ, конечно же, не появился.
В определённый час я по привычке ждала появления в зеркале Левых Врат знакомого силуэта. Привычка — великая вещь. Но мне хватило пары дней, чтобы научиться жить без этих мимолётных встреч, объяснить самой себе, что человек болен, лежит в своём родовом замке, поправляется.