– Магистр, возьмите. – в руку мне что-то сунули, и тот же голос настойчиво попросил. – Выпейте, иначе вам станет очень плохо.
О-о-о, значит то, что сейчас со мной происходит, это еще не плохо? Это что, мой организм просто тренируется перед важными состязаниями?
Я кое-как сфокусировала взгляд на говорившем и слегка оторопела: лекарство мне протягивал никто иной, как белокурый хам, адепт Валлей, сегодня утром пытавшийся посадить меня в лужу своими вопросами и похабными взглядами.
Правда, если зрение меня не подводит, сейчас на лице у него была написана растерянность и вроде-бы смущение. И никакой наглости.
Чудо? Или пока я была в отключке, произошло что-то важное – например, адепту Валлею привили порядочность?
Правильно истолковав мой взгляд, парень как будто сконфузился и, откашлявшись, произнес:
– Магистр Дворцова, в вашем состоянии лучше это выпить, иначе завтрашние последствия отката будут для вас очень неприятными. Поверьте, я знаю о чем говорю. Пока в академию не прибыли королевские целители, девчонки с лекарского сами делают укрепляющие зелья. А для вас я попросил сварить вот это.
– Адепт, что вы предлагаете магистру? – резкий голос, раздавшийся над нашими головами, заставил парня вскочить на ноги.
Я поморщилась и с трудом подавила новый приступ тошноты – что же ты так орешь, драконище?
Родерик забрал у адепта принесенное питье, понюхал и вопросительно посмотрел:
– Отвар тавиглы?
– Так точно. – по-военному отрапортовал белобрысый, вытянувшись в струнку под недовольным взглядом властного гада. – Магистру необходимо это выпить, чтобы завтра не прийти в плачевное состояние.
– У нас по расписанию лекции магистра Дворцовой, не хотелось, чтобы их отменили. – добавил адепт, опять смутившись.
– Свободен. – сквозь зубы скомандовал Сторвилл, и парня как ветром сдуло.
Родерик присел передо мной на корточки, одной рукой подхватил под плечи, отлепляя от стены, второй поднес к моим губам кружку с резко пахнущей жидкостью:
– Сосунок прав, Лиззи, тебе стоит это выпить. Иначе твой неудавшийся оборот назавтра не оставит в теле живого места от боли.
Я похолодела: у меня начался оборот, когда я была без памяти?
О, небо, а вдруг кто-то увидел цвет моей чешуи? Она ведь не серая, и не черная, как у нормальных драконов. И хотя мои цвета сильно отличались от окраса того ящера, что убил Делайю, но все равно…
В душе опять проснулся липкий страх, что во мне распознают пришлую из другого мира, который преследовал меня с самого начала моего попаданства. Что со мной сделают после этого?
И даже слова Родерика, что он всегда будет защищать меня, не слишком успокаивали – чего только не наобещает мужчина, в таком… эм-м-м… состоянии, как был он, когда говорил это!