Безупречный злодей для госпожи попаданки

22
18
20
22
24
26
28
30

- Раздеться? Здесь?!

Судорожно сцепляю пальцы и замолкаю, надеясь, что приказ просто шутка.

- Мне долго ждать, Федерика? - в голосе Али появляется металл.

В полной растерянности я поднимаю глаза к его лицу, и мы снова сцепляемся взглядами.

В голубых глазах мужчины смесь льда, злости и досады. И капля горечи на самом дне зрачков.

Я облизываю пересохшие от страха и возмущения губы и с трудом произношу:

- Что нового ты надеешься найти под моим платьем, Али? Ты  много раз, не спрашивая моего согласия, рассматривал мое тело. С тех пор в нем не появилось ничего нового.

- Кажется, ты до сих пор не поняла, что твое согласие - это последнее, что меня интересует, рабыня. Я могу забрать все, что у тебя есть - твое имя, твое тело. И, конечно, твою жизнь…

И снова окрик:

- Разденься!

- Нет! – слово слетает с моих губ раньше, чем я успеваю подумать.

В тот же миг мужские пальцы сминают ворот моей туники. Рывок, и ткань с треском расползается в стороны, обнажая меня почти до пояса.

Я ахаю, отталкиваю руки работорговца и тяну слетевшую с плеч тунику обратно.

Еще один окрик. Ещё рывок, и остатки моего платья отлетают в сторону, жалкой кучкой приземляясь на пол у стены.

Теперь я стою перед работорговцем абсолютно голая. Судорожно прижимаю руки к груди, пытаясь прикрыться, и опять, словно щелчок бича, звучит:

- Опусти руки!

От равнодушия Али не осталось и следа. Он тяжело дышит, челюсти сжаты, подбородок напряжен, а в голубых глазах плещется ничем не прикрытое бешенство.

- Ты плохо слышишь, рабыня?!

Я набираю полные легкие воздуха, распрямляю плечи и медленно опускаю руки. Приподнимаю подбородок и глядя Али в глаза, насмешливо произношу:

- Можешь смотреть, работорговец.