— Но раз вы все из Голландии, почему говорите на другом языке? — я не стала уточнять, что речь обоих капитанов португальская, да и в целом вопрос казался рискованным. По логике моего мира они должны были говорить на немецком, но кто знает, какие финты выписывает местная история.
— Со временем голландских колоний здесь почти не осталось. Всё поделили между собой Испания и Португалия, потом подключились Британия и Франция, и мы переняли их языки — для удобства, — буднично пояснил Стэфан, не усмотрев в моём вопросе ничего странного.
Я собиралась спросить о чем-нибудь более важном — например, о причинах конфликта двух капитанов, но не успела. В каюту влетел растрепанный и как всегда спешащий Ги, и, едва отдышавшись, позвал Стэфана на палубу. Судя по весёлому виду паренька, ничего страшного не случилось, так что я осталась на кровати, когда капитан-амфибия вышел. Как только дверь за ним закрылась, я упала на жёсткую подушку и повернулась к крысу.
— Ни черта не понимаю, — призналась я, глядя в большие розовые глаза.
Крыс, сообразив, что я обращаюсь к нему, подполз ближе — насколько позволяли прутья клетки — и уставился на меня в ответ.
— Получается, в этом мире оживают боги, которые в… в общем, которых я раньше считала мифическими. Белен… Мариота говорила, что посвящена Белену. Теперь я вспомнила! Это кельтский бог-врачеватель. Интересно, какие ещё пантеоны здесь "ожили"? Как сосуществуют греческий и римский — они ведь по сути одно и то же? Есть ли единый бог, и если да, то христианский он или исламский. А может вообще — будда? И выходит, что приверженцев разных религий после смерти ждёт разная судьба?
От размышлений голова пошла кругом. Я закашлялась, сухость во рту становилась нестерпимой. Ещё и узкие стены нагнетали тревогу — хотелось как можно скорее сбежать от их давления, но сил подняться почему-то не было, как будто жуткий сон вытянул из меня всю энергию.
Крыс повёл носом, пискнул и вдруг вцепился зубами в прутья клетки. Не отчаянно-дико, а скорее демонстративно погрыз их, а потом снова уставился на меня.
— Голодный, — догадалась я, наконец. Хорошая же хозяйка — морю зверька голодом.
Крыс кивнул, его взгляд стал почти умоляющим.
— Ладно, сейчас что-нибудь придумаю.
Я вздохнула и все-таки поднялась с кровати. Перед глазами слегка поплыло, но моргнув несколько раз, я почти избавилась от мерзкого чувства слабости.
Надо сходить на камбуз: там могут быть какие-нибудь объедки, да и воды неплохо бы попить. Плечи невольно дёрнулись от мысли о встрече с жутким коком, но я вспомнила, как меланхолично он поставил перед моим носом тарелку, и глубоко вдохнула. Враждебности не проявлял, а что до его рыбоподобной внешности — ничего не поделаешь, придётся привыкать.
Я выбралась из каюты и огляделась. Если я правильно поняла, этот корабль очень похож на парусники восемнадцатого века. Земного, разумеется. Если это так, то от офицерских кают — а поселили меня в одной из них — надо выйти на палубу. На другом конце корабля будет камбуз.
Выбираться под открытое небо снова не очень хотелось, но в горле нещадно першило, а крыс показательно расстелился по полу клетки слабой тряпочкой. Маленький манипулятор, и зачем я его вообще оставила?
Выбравшись в небольшой, общий для всех офицеров зал, который, судя по тарелкам на столе, служил им и столовой, я заметила Мариоту, которая сидела на стуле, ловко балансируя на двух его ножках, с запрокинутой к потолку головой. Её волосы покачивались в такт движениям корабля и в слабом свете походили на песчаные дюны в вечерней тени. Она прикрыла глаза, из её губ вырвались слова незнакомого мне языка. Пока что лекарка меня не замечала.
Я ещё немного постояла, разглядывая её. Красивая — гораздо более эффектная, чем я, вернее, чем Эстер с ее слабой, болезненно-тонкой фигурой, острыми чертами лица и бледными губами. Жаль, я не по девочкам.
Украдкой вздохнув, я попыталась проскочить мимо Мариоты как можно тише, но не рассчитала движения и вписалась в другой стул — ещё не до конца привыкла к палубе, "морские ноги" не появились, как говорили старые моряки.
Ножки стула Мариоты с грохотом опустились на палубу, она открыла глаза и уставилась на меня не то с удивлением, не то с досадой.
— Опять без дела шатаешься, — проворчала лекарка, впрочем, как-то беззлобно, и откинулась на деревянную спинку.
ebooksa