Тэсса на краю земли

Когда он был еще мальчиком, папа частенько говорил о том, что проблемы с прозрачностью пройдут, как только Кевин станет взрослым.

И вот, посмотрите, ему уже целых двадцать три года, а на месте физиономии просвечивает банка с томатами. Белокурый ангелочек с самой трусливой душой на свете.

В эту минуту дверь в магазинчик «У Кенни» хлопнула, Кевин подпрыгнул и увидел Камилу Фрост, редактора «Расследований Нью-Ньюлина».

Она казалась сонной, утро не было ее любимым временем, но даже сейчас Камила щеголяла полным макияжем, аккуратной укладкой и широкой улыбкой.

Она была безупречной, но Кевину всегда становилось холодно рядом с ней.

В руках Камила держала стопку листов — новый выпуск «Расследований».

Магазинчик «У Кенни» был к тому же был почтовым отделением и центром всех коммуникаций Нью-Ньюлина. Сюда доставляли онлайн-покупки, отсюда раздавался интернет.

Эллиот Новелл, молочник, почтальон и любовник, от которого Камила вот уже второй год пыталась избавиться, позже должен будет забрать «Расследования» и разнести их по почтовым ящикам.

— Фанни-то? — приветствовал Камилу Кевин, все еще испытывая сильное беспокойство по этому поводу.

— Обошлось, — успокоила его Камила, делая вид, что не замечает легкой прозрачности Кевина, и он был ей за это благодарен.

— Хм, — Кевин посмотрел на заголовок издания — «Пора ли включать мелодраму для Одри?», — тебе не кажется, что мы относимся к девочке чересчур потребительски?

— Каждый должен приносить пользу обществу, — прохладно ответила Камила, которая недолюбливала Одри, считая ее бездельницей.

— Да, но прошлый раз нам пришлось включать для нее «Титаник», — он поежился, не желая вспоминать о том, что и сам в тот вечер рыдал как дитя.

— Как ты думаешь, что случилось сегодня с Фанни? — перевела тему Камила.

— О, что угодно, — мягко рассмеялся Кевин, — ты же знаешь, какая она.

— Зря Тэсса Тарлтон дала ей жилье и работу, — поморщилась Камила, — глядишь, Фанни и не задержалась бы здесь надолго.

Кевин изумленно уставился на нее. Для него Нью-Ньюлин стал безопасным убежищем, и он верил в то, что и для других тоже.

— Ты ведь не всерьез это говоришь, — воскликнул он расстроенно.

— Боже, — досадливо воскликнула Камила, не желая ссориться с Кевином, — ну разумеется, нет. Фанни ведь такая милая.

Он сделал вид, что не заметил ее сарказма.