Тэсса с облегчением услышала торопливый стук каблуков Фанни.
— Дождь кончился, — воскликнула та весело. — Что тут у вас?
— Тут у нас чудесное воскресение из мертвых и полная дезориентация, — уведомил ее Фрэнк голосом врача-ординатора, сообщающего диагноз, — и несовершеннолетнее хамло.
— Да пошел ты!
— Значит, похороны отменяются, — резюмировала Фанни и застрочила сообщение в чат деревни. — Прекрасная новость. А теперь, дорогая Тэсса, подвинься и дай мне взглянуть на этого мальчика. Оу, какой ты у нас милый.
— Его зовут Джеймс, — отходя в сторону, сообщила Тэсса, зевая, — ему восемнадцать, и несколько дней назад он разбился на байке.
— Привет, — заворковала Фанни, — меня зовут Фанни, и я о тебе позабочусь. Все хорошо, дорогой, теперь ты дома. Здесь с тобой ничего плохого не случится.
— И что? — спросила Одри с вызовом. Она все еще была в шоке. — Он теперь типа бессмертный? Я буду стареть, а ему всегда будет восемнадцать? Гребаный Эдвард Каллен?
Тэссе так захотелось дать ей по уху, что она даже засунула руки в карманы, стремясь избежать соблазна.
— Ты как будто расстроена, что нам некого хоронить, — заметила она раздраженно. Фанни уже помогла Джеймсу подняться и теперь вела его к выходу.
Когда нужно было о ком-то позаботиться, не было никого лучше нее.
Одри проводила их сердитым взглядом, даже не попытавшись пойти следом.
— У Джеймса не было никаких таких способностей. Однажды он упал с дерева и сломал руку — и целый месяц проходил в гипсе, — сказала она возмущенно. Как будто ее обманули.
— Возможно, это срабатывает в критических ситуациях, — задумалась Тэсса. — Так что, скорее всего, Джеймс будет стареть, как все нормальные люди.
— Нормальные? — хмыкнул Фрэнк. — Ваш чертов Нью-Ньюлин как магнит — он просто притягивает к себе ненормальных.
— И что теперь? — мрачно спросила Одри, уставившись на пустой гроб. — Нам придется типа общаться? А если я ему не понравлюсь?
— А если понравишься? — предположил Фрэнк, усмехаясь.
Одри бросила на него короткий взгляд и тут же снова отвернулась.
— Плевать, — заявила она. — Это девчачьи разговоры.
И она, сгорбившись, поплелась прочь.