— Я так и знала, — оскорбилась Бренда, следовавшая за ней по пятам, — что вы позволите той давней истории сбить вас со следа.
— Давней? Да всего несколько дней прошло!
— Я могу посмотреть в глаза Фрэнку Райту! И пусть Джон тоже посмотрит! Этот скверный старик во всем раскается, вот увидите.
— Стоп, — Тэсса остановилась посреди лестницы, и Бренда едва не врезалась в нее. — Фрэнк Райт для вас что, ходячий детектор лжи? Мы не будем его использовать таким образом, Бренда.
— А каким образом еще его использовать? — проворчала старуха.
Ну, тут у Тэссы были варианты.
Она продолжила спускаться и нашла в гостиной Холли Лонгли. В шелковом халате, расшитом алыми розами, он лежал на диване, лопал клубнику и читал книжку «Сто великих инквизиторов».
Светлые волосы рассыпались по темной подушке, переливались на свету и выглядели так ухоженно, как никогда у самой Тэссы. Тонкие голые щиколотки лежали на подлокотнике, и узкие ступни могли бы принадлежать изящной женщине.
Холли Лонгли был и сам как произведение искусства — что-то античное, хрупкое, вечное.
Бренда презрительно фыркнула.
— Он что, цветочная фея, — заметила она, — питается одной клубникой. Скупил у меня половину урожая.
— Бренда, — твердо сказала Тэсса, — вы идите пока. Я займусь вашей коровой сразу после похорон.
— Но… — начала было она, потом закрыла рот и молча пошла к выходу.
Мало кто мог сопротивляться, когда Тэсса не хотела, чтобы ей сопротивлялись.
Убедившись, что невыносимая Бренда покинула ее дом, она вернулась к дивану и уставилась на Холли Лонгли тяжелым изучающим взглядом.
— Что? — сразу занервничал он и на всякий случай прижал к себе клубнику, будто ее собирались отнять.
— Где мои пикси? — строго спросила Тэсса.
— Исчезли, — округлил глаза Холли Лонгли, — я тут ни при чем. Фанни тоже меня допрашивала, но я ничего не делал!
— Разберемся, — угрожающе процедила Тэсса.
Художник был для нее вроде инопланетянина — сиропный, холеный, изнеженный.