– Откуда вы знакомы с этим Гансом? – спросил Кристиан.
– Он был воспитанником приюта, которому господин Гё оказывал помощь.
– Никогда бы не подумал, что старикан способен к благотворительности, - удивился Кристиан.
– Да, - рассеянно согласилась Лоттар, - это не в его cтиле. Я долго размышляла об этом – возможно, здесь было что-то личное. Возможно, он сам рос в подобном приюте.
– Значит, Ганс сирота, – сказал Кристиан, - люди, не знающие собственных корней, не способны к глубокой пpивязанности и не отличаются особой порядочностью, имейте это в виду. У них нет чувства долга и ответственности. Посмотрите на старика Гё – ему было безразлично, что станет с Торговым предприятием после его смерти. Он не подготовил своих сыновей и не приучил их к делу.
Лоттар, склонив голову набок, непроницаемо смотрела на Кpистина.
– Спасибо за предупреждение, – ровно сказала она. – Я учту ваше мнение.
В театре стоял переполох.
Кристиан уверенно провeл Лоттар узким коридором, миновав толпящихся актеров,и вошел в гримерку Адель.
Хозяин театра, Монморанс, встретил его едва не со слезами.
– Господин Эрре, - вскричал он пылко, - это невозможно, невозможно! Фабиана в туфлях – это преступление против драматургии.
– Ступайте, выпейте чаю, – посоветовал Кристиан и приблизился к Адели.
Она сидела перед трюмо – вызывающая, упрямая, злая.
– И чего ты добиваешься? - спросил Кристиан. – Хочешь вернуться в варьете?
– Если бы ты ценил меня, – зло ответила Адель, – и давал Монморансу достаточно денег,то Фабиана могла бы топиться хоть в монашеской рясе, хоть в бальном платье. Тогда бы все видели, что я имею значение. Это бы производило впечатление. А ты же…
И ее лицо скривилось от такого отвращения, что Кристиан понял: с него довольно.
Он слишком затянул эту докучливую связь, желая избежать новых скандалов.
Но Адель не умела без скандалов.
– То есть, - сухо проговорил Кристиан, - я должен платить Монморансу больше, лишь бы ты не покинула меня? Дорогая,ты столько не стоишь.
– Вот ты и показал свое истиное лицо, – с гневом вскричала Адель. – Я надоела тебе много лет назад, Кристиан,ты холоден, будто рыба. Ни пыла, ни огня, ни страсти!