С таким лицом не говорят о… как это? О деверях.
С таким лицом выпытывают интимные подробности о жизни бывших.
С таким лицом могла бы говорить об Антоне я – ведь это мне предстоит с ним грехопасть.
У Лизы не было ни одной очевидной причины делать такое лицо.
А неочевидные подсказывали, что мне довелось стать частью той еще семейки. Извращенцы!
И в эту минуту зашипело сбитое кофейной лавой пламя в конфорке.
Ну конечно!
Разве могло быть по-другому?
Кофе проклевывался, рос и созревал исключительно для того, чтобы однажды вырваться на свободу из узкого горлышка турки и понестись вскачь, свободным и неукротимым.
– Ах, какая неприятность! – воскликнула я в сердцах.
Бабушка пребольно била меня по губам за любое мало-мальски серьезное ругательство, и порой я выражалась странно для посторонних.
Лиза даже не пошевелилась.
По какой-то причине у нее отсутствовал безусловный инстинкт каждой женщины, который подбрасывал нас на месте в поисках тряпки каждый раз, когда где-то что-то проливалось или крошилось.
Она продолжала сидеть на месте, втиснутая в узкое пространство между холодильником и столом, и сверлила меня взглядом.
– Ну так что? – поторопила она.
– Что «что»? – переспросила я, раздраженно протирая плиту. – Почему вообще Антон должен был мне что-то сказать? Я его даже не знаю.
– Вы разговаривали вчера в кустах за загсом.
А ты, моль настырная, значит, подглядывала?
– Я бы не назвала это разговором. Так, несколько фраз ни о чем. При чем тут ты?
– Значит, ты должна поговорить с ним обо мне.
ebooksa