Я рассыпалась в благодарностях, уже заказывая такси из приложения.
В оперном меня действительно ждала круглая барышня, сама похожая на диву.
Она схватила меня в охапку и потащила в пыльное закулисье, где топорщились парча и перья, воздушным облаком висели пачки балерин, пахло затхлостью и искусством.
– Имейте в виду, – тараторила она, – что «Ростова» уже семь лет в архиве, я не уверена, что реквизит еще моль не сожрала. Будете пахнуть нафталином, тут ничего не поделать. Предупредили бы заранее, я бы хоть проветрила платье. А «Иоланта» вам не подойдет, тоже красивое? И такая трогательная… Осторожно, шпаги из «Бержерака»… Я, к слову, видела вашего мужа в «Дяде Ване». Ну почему он не взялся за Астрова?
– Вот, – подхватила я, восторженно глазея по сторонам, – и я ему говорила. Из Алеши получился бы потрясающий Астров, на пике безнадежной страсти и страданий.
– Сюда. – Мы протиснулись сквозь ворох цыганских юбок и наконец добрались до стойки с чехлами. – Ростова, Ростова, первый бал, первый бал, – бормотала моя дива, перебирая чехлы. – Даже не знаю, что делать с грудью. У Богичевой-то грудь, на нее же кроилось. А у вас что?
– Затянем как-нибудь? – спросила я с робкой надеждой. – Велико – не мало.
– Вы и правда чем-то похожи на Наташу, одна фактура. Вот оно.
Она осторожно извлекла из чехла розовый шелк в белой дымке.
Частенько театральные наряды шились абы из чего, издалека все равно не видно, лишь бы блестело. Но это платье было что надо. С розанами в корсаже, чин по чину.
Я завизжала, разогнав по углам пыль.
Дива рассмеялась и увлекла меня в гримерку.
Затягивать и сооружать a la grecque, что бы это ни значило.
Алеша отмечал день рождения с размахом.
Он вообще любил всякие праздники, шампанское и восхваления.
Очень жалел, что скоморохи вышли из моды.
Я прибыла с легким опозданием – платье все-таки пришлось подгонять в груди, вариант запихать в лифчик носки я сочла оскорбительным. Хотелось верить, что сырая поспешная наметка продержится до конца вечера.
Туфли у меня были свои – светлые лодочки почти без каблуков. Украшения – бабушкины, она была еще той кокеткой. На голове косы с локонами.
Сложно сказать, выглядела я красивой или нелепой.
Нелепо-красивой? Красиво-нелепой?