— Ла-а-адушки, ладушки, съели мы оладушки, — напевали пикси, играя с Рисой в шахматы. Шла одиннадцатая партия, счет был девять к двум в пользу Рисы. Но мелкие не унывали, две головы всегда лучше, чем одна, если только у каждой головы есть свои плечи. С завидным упорством, те начинали новую партию, обещая моей сестре, что вот сейчас, вот точно её сделают и непременно отыграются! Наблюдавший за этим с камина Печкин, пил уже надцатый литр молока. После открытия, домовик обзавелся феноменальной моральной стойкостью, так что я просто не знаю, чем его можно растормошить.
— Конем, конем ходите, — подсказывал тот.
— Да погоди! — отмахнулась Ная.
— Ща разберемся! — заверила домовика Мая, на что тот пожал плечами.
Сидела на барной стойке Лейла. После вчерашнего ей жизненно требовалось скинуть стресс, с чем этой ночью я и помог, так что суккуба больше походила на налакавшуюся сметаны кошку, которая смотрела то на меня, то на игроков.
Туку и Луку отправил временно на кухню, пусть учатся готовить. В случае чего, будет Малиону поддержка…
БЗДЫНЬ! — грохнула крышка на кухне, а через приоткрытую дверь раздался стон Малиона.
— Девочки, попробовать, это взять ложечку, зачерпнуть, и отсербнуть с этой ложечки, а не нырять с головой в кастрюлю!
— Может зря? — спросила Лейла, глядя на дверь. Отвлекшись от книги, так же смотрю в проход.
— Лучше сейчас чем когда случиться запара. Пусть учатся.
— Какой ты злой.
— И не говори.
— Бли-и-и-и-и-и-и-ин! — пропищала Ная, хватаясь за голову.
— А-а-а-а-а-а! — вторила Мая, прыгая на месте от переизбытка эмоций.
— Я же говорил, конем надо было, — флегматично подметил домовик.
— Братик, сыграем? — посмотрела на меня Риса.
— Потом. Играйте.
— Угу.
— Еще раз! — воскликнула взъерошенная и вошедшая в кураж Ная.
— Реванш! — поддакнула Мая.