— Помогите! — воскликнула я. — Там толпа, они хотят ворваться в дом…
— Чей дом, девочка? — Взгляд стражника тут же стал пристальным, настороженным.
— Графов Вейранов.
— А! — И мужчина тут же утратил ко мне интерес. — Вмешиваться не велено. И тебе не советую, если не хочешь провести несколько дней за решеткой. Ступай.
И дверь закрылась. Я в отчаянии ударила по ней ногой. Засов снова заскрипел — и я бросилась бежать. Туда — обратно, к дому Анри. Вот только прорваться я уже не смогла. Вспыхивали щиты, отражая атаку за атакой, — на это указывали отблески за крышами домов, а на улице бушевала толпа. За границами толпы притаились два черных экипажа. Тайная служба наблюдала издалека, не вмешиваясь. Я тут же остановилась, а затем повернула направо, в то время как «демоны», как называли за глаза мужчин из тайной службы, остались слева. Попыталась вклиниться в толпу — не тут-то было! Какой-то дядька в колпаке набекрень грубо оттолкнул меня:
— Куда прешь?
Обошла его — и снова потерпела неудачу. Я осознавала, насколько глупыми были эти попытки. Граф Вейран — сильный маг, он справится, а я буду только мешаться под ногами. Но и оставаться в стороне не могла, поэтому предприняла третью попытку прорваться к дому. На этот раз мне повезло чуть больше — я даже добралась до соседней улицы, чтобы увидеть кольцо огня вокруг дома и безумные лица людей, полные гнева и ярости.
— Уничтожить!
— Истребить, как крыс!
— Не уйдут! — слышалось со всех сторон. И вдруг я заметила знакомое лицо. Филипп Вейран! Младший брат Анри. Он тоже пытался прорваться к дому, орудовал кулаками, ногами, но его раз за разом выносило обратно, будто волной, а при последней попытке и вовсе кто-то наотмашь ударил Филиппа по лицу. Взметнулась магия. Толпа оживилась — среди нее тоже хватало магов, и я поняла, что мальчишку просто разорвут на части!
— Филипп! — кинулась к нему, схватила за рукав камзола.
— Полина? — Он вытаращил глаза, будто я ему приснилась.
— Идем.
Я увлекла его в сторону, в какую-то нишу, не представлявшую интерес для толпы.
— Пусти! — вырвался он. Отчаянный, растрепанный, с кровавой ссадиной на лбу и наливающимся синяком на скуле. — Мне надо домой.
— Нельзя, не сейчас. Они растерзают тебя. Твои родители внутри, а ты-то снаружи!
— Но я…
— Тихо. — Я заметила, что к нам подозрительно прислушивается женщина в переднике. — Идем отсюда.
Я схватила Филиппа под локоть и потащила прочь. Он не упирался — понял, что права. Мы шли, пока толпа не осталась позади, и только тогда я замедлила шаг.
— Что происходит? — почти шепотом спросил Филипп. Он был в ужасе, я видела это. Но что мог сделать мальчик, которому едва минуло шестнадцать, против разъяренной толпы? Так же мало, как и я. Он тоже это понимал, вот только смириться не мог. И если бы не я, он бы ни за что не ушел.