За дверью был коротенький темный коридорчик, а дальше — еще одна дверь. Она была открыта, мы вошли — и я замер, судорожно сглотнув. Мы находились в женской раздевалке. Девчонки с третьего курса готовились к тренировке. Кто-то менял форменные платья на тренировочные костюмы, кто-то поправлял нижнее белье.
Надо убираться! Вот только в самый неподходящий момент заклинание развеялось, и мы с Робертом оказались среди настоящих фурий. Девушки завизжали, в нас полетело чье-то платье, а самые бойкие кинулись мстить обидчикам. Я рванул к двери первым. Прости, Роберт! Вылетел на хохочущего Дилана и помчался прочь. Остановился, только влетев в свою комнату и судорожно переводя дыхание. Тьма! А Роберта не было… Не растерзали бы они его там. Женщины — страшная сила. Так всегда говорил мой отец. Наконец и Роберт ввалился в комнату. В неравной схватке он лишился рукава пиджака. Точнее, рукав был, но наполовину оторванный.
— Вейран! — прорычал он.
— Что? Дилану высказывай претензии! — Я тут же пошел в оборону.
— Трус!
Но нашей словесной баталии на этом пришлось завершиться, потому что отворилась дверь и на пороге появился куратор Синтер со словами:
— Филипп, к тебе посетитель.
Я тут же подскочил на ноги. Ко мне мог прийти только один человек. Пьер! Сердце билось как сумасшедшее. Скоро я узнаю, почему Пьер так настаивал, чтобы я учился в «Черной звезде». А куратор Синтер провел меня на второй этаж в отдельный кабинет. Пьер сидел в кресле и ждал меня.
— Здравствуй! — радостно воскликнул он и поднялся навстречу. — Здравствуй, дорогой кузен.
— Здравствуй, — ответил я, чувствуя одновременно и радость, и предчувствие, что впереди еще много испытаний.
— У вас полчаса, — сказал куратор и оставил нас вдвоем. Пьер тут же сотворил заклинание.
— Чтобы не подслушивали, — пояснил он мне и увлек к креслам. — Рассказывай, как ты?
— Хорошо.
Я не собирался делиться трудностями. Пьер здесь не за этим.
— Как Полли? Ты видел ее? — единственное, о чем рискнул спросить.
— Полли в порядке. — Губы Пьера тронула едва заметная улыбка. — Она вернулась домой и строит свою судьбу.
— Рад слышать.
Об Анри я спросить не решился. Да и откуда Пьеру знать? Хотя, может, ходили слухи? Или что-то еще? Однако Пьер понял и без слов.
— Твой брат жив, — ответил на невысказанный вопрос. — Он по-прежнему в пустоте.
— Тогда откуда ты знаешь?