И Вайхес прошелся по мне таким взглядом, что кожа покрылась мурашками. Я сделала шаг назад.
— Что вы имеете в виду? — спросила тихо.
— Только то, что денег у меня достаточно. Но, учитывая вашу молододсть и красоту…
Вайхес шагнул ко мне, сжал рукой подбородок, вгляделся в лицо. Я едва сдерживалась, чтобы не вырваться. Он испытывает меня? Или говорит серьезно?
— Скажу прямо — в качестве платы мне нужны вы.
— Я? Вы шутите?
— Мадемуазель, разве верховный судья может шутить?
И ладонь Вайхеса прошлась по лифу платья, сжала грудь. Я размахнулась и ударила. Звон пощечины наполнил комнату — и оборвался на высокой ноте.
— Ах ты дрянь! — Вайхес кинулся ко мне, но я была быстрее и бросилась к двери с такой скоростью, что едва не упала, запутавшись в подоле платья. — Грязная девка! Сама придешь, если не хочешь, чтобы твоего дружка казнили. Сама!
Но я не слушала его. Бежала, бежала, бежала. Казалось, что за мной кто-то гонится. Я понимала, что это не так. Дыхание сбивалось. Глупая! Какая же я глупая! Теперь Анри будет только хуже. Вайхес ни за что не вынесет справедливый приговор, пока…
Вот только о его условии нельзя и думать. Я прекрасно это понимала. Нет никаких гарантий, что он сдержит данное слово. А Анри? Разве потом я смогла бы посмотреть в глаза жениху? Нет, никогда! Я свернула за угол — и едва не сбила с ног человека в сером балахоне.
— Простите, — пролепетала, с трудом удерживаясь на ногах.
— Смотрите, куда бежите, мадемуазель, — прошелестел хриплый, словно неживой голос. — Иначе придется плакать над разбитыми коленками.
И фигура двинулась дальше. Я не видела лица говорившего, его скрывал капюшон, вот только мороз пробежал по коже, и посреди летнего дня стало холодно. Коленки? Если бы все закончилось коленками! Слезы покатились по щекам. Я зло вытирала их ладонями. Хватит! Хватит рыдать, хватит быть слабой. Так ничего не удастся изменить. Надоело чувствовать себя пустым местом — и быть им тоже надоело. Уже почти у порога дома еще раз вытерла лицо краем накидки и поспешила в нашу квартирку. Завтра в полдень состоится суд, а у нас по-прежнему нет ни одного шанса спасти Анри. Ни единого!
Толкнула дверь. Странно, но две комнатушки уже стали привычными. Пьера ожидаемо не было, зато Филипп возился на кухне, пытаясь сделать что-то с продуктами. Значит, Пьер, как и обещал, сходил за покупками.
— Полли? — Фил обернулся, отодвинув в сторону тарелку с кривыми бутербродами. — Где ты была? Пьер сказал, что я должен знать. Ты же не…
— И что ты ответил Пьеру? — спросила устало, присаживаясь к столу.
— Что понятия не имею.
— Правильно, не надо ему знать.
— Значит, ты была у судьи. — Филипп тут же нахмурился.