— Нет, не было. — Виконт казался растерянным. — Напротив, я бы сказал, что магистр Таймус доверял Анри, иногда даже советовался с ним.
Анри опустил голову. Я знала, что он относился к магистру как к наставнику, почти как к отцу. А кто-то не только убил Таймуса, но и хочет заставить Анри отвечать за это преступление. Ненавижу! Кем бы он ни был!
— Благодарю, вопросов больше нет, — сказал Пьер.
— Следующий свидетель обвинения — Антен Паскуаль, напарник графа Анри Вейрана в тот злополучный день.
Дареаль пристально смотрел на вошедшего. Тот же озирался по сторонам, явно чувствуя себя неуютно. Я ощущала его страх. А затем заметила, как на него смотрит Анри — с презрением. Что-то тут не то! Оставалось надеяться, что Пьер выведет его на чистую воду.
ГЛАВА 11
Я разглядывала напарника Анри так пристально, как рассматривают врага. Если бы он не ушел, то смог бы подтвердить невиновность Анри. Ему ведь могли заплатить, чтобы все получилось именно так, а не иначе. И, скорее всего, так оно и было. Поэтому от месье Паскуаля я изначально не ждала ничего хорошего.
— Месье Паскуаль, — обратился к нему Дареаль, — расскажите нам о событиях утра одиннадцатого июня. Почему вы покинули свой пост?
— Съел что-то не то, — пожал плечами высокий плечистый мужчина со смуглым неприятным лицом. — Отпросился, ушел к лекарю. А Анри остался на посту.
— Лекарь подтверждает, что Антен Паскуаль обратился к нему около двенадцати дня с подозрением на отравление, — добавил Дареаль, передавая судьям бумаги. — В крови удалось обнаружить пищевой яд. Где вы завтракали тем утром, Антен?
— Вместе с Анри в общей столовой, — ответил тот. — А затем мы заступили на пост, и больше я ничего не ел.
— Мог ли граф Вейран подсыпать вам яд?
— Мог, — кивнул Паскуаль. — Я ненадолго отходил от стола, тарелка оставалась рядом с ним.
— Что ты несешь? — Анри кинулся к прутьям клетки, но разряд магии заставил его отшатнуться, а я едва сдержала вскрик. — Зачем мне тебя травить, Антен? Я знал, что ты меня ненавидишь, но не до такой же степени!
— Молчать! — рявкнул Вайхес. — Вам слова не давали. Продолжайте, герцог Дареаль.
— Значит, между вами и подсудимым были неприязненные отношения? — уцепился тот за зацепку, будто пес.
— Именно, — не стал отрицать Паскуаль. — Вейран всегда казался мне крайне мутной личностью.
— В чем это проявлялось?
— Он постоянно куда-то сбегал из казармы ночами.
И я знала куда, но сказать не могла. Только сильнее сжала руки. Губы уже искусала в кровь.