— А я не собираюсь выполнять ваши приказы, — ответил Филипп. — Вы уже предлагали мне стать вашим учеником, магистр, и прекрасно знаете, что перед вами — темный маг. Предлагаете мне коснуться светлого алтаря? К чему такое кощунство?
Молодец, Фил! Он действительно повзрослел и научился самостоятельно справляться с проблемами. Мне стоит у него поучиться.
— И все же… — попытался было Кернер, но его перебил магистр Эйлеан:
— Филипп прав, Фернан. Не стоит темному магу касаться светлого алтаря. У нас и так проблемы с равновесием. Хочешь получить неконтролируемый всплеск?
Темный магистр недовольно взглянул на коллегу.
— Пусть так. Вернемся к этому разговору после, — сказал он. — Не смею вас задерживать.
— До встречи, — ответил я.
А мысленно добавил: «Надеюсь, не до скорой».
Кернер вышел из зала первым, а Эйлеан подошел к нам.
— И все-таки, Филипп, не хочешь попробовать? — спросил он.
— Нет, — ответил брат. — К чему это, Пьер? А если алтарь откликнется? Что тогда? Предлагаешь мне, темному магу, служить свету?
— Не только свету, Фил.
А это что значит? Я чего-то не знаю? Ведь Фил как-то попадал в пустоту… Может ли быть?
— Мы пойдем, магистр Эйлеан, — ответил я за брата. — Счастливо оставаться.
И увлек Филиппа за собой. Магистр пустоты вернулся в общий зал, а мы поспешили прочь. Спрашивать брата о его отношениях с магией пустоты я не стал. Ответ был очевиден. Значит, все три силы. И как только Фил справляется? Я же чувствовал себя пустым местом. Кто я без магии? Не смогу даже защитить то, что мне дорого.
Что делать? Этот вопрос терзал меня с самой минуты возвращения. Как мне быть? Я не знал. Понимал только одно: не смогу забыть. Не смогу оставить безнаказанным то, через что пришлось пройти. Я все равно добьюсь правды! А пока что… Был один визит, который следовало нанести. Я задумался об этом еще в ту минуту, когда Полина сказала, что сбежала из дома, потому что мать решила выдать ее замуж. Как такое могло произойти? Почему? Из-за меня? Что ж, мне действительно было что сказать баронессе Лерьер. И было о чем ее спросить.
— О чем ты задумался? — спросил Филипп, как только двери магистрата остались позади. — На тебя страшно смотреть.
— Да так, ни о чем…
Не делиться же с братом планами мести. А внутри все пылало от злости: на себя, на других, на Пустоту, которая выкинула отличную шутку. Что мне делать? Что?
— Анри, не горячись, — с грустью сказал Фил. — И если что-то решишь, скажи мне, ладно?