Любопытно… Признаться честно, я почти не вслушивался в тот бред, который несла Надин в первый день, а теперь вот заинтересовался. Значит, отравление?
— Яд?
— Какой яд? — уставилась на меня Надин.
— Вот и я спрашиваю — какой яд ты использовала, по их мнению?
— Я… не знаю.
Понятно. Бесполезно. Скорее всего, девчонку запугали и хотели что-то получить. Что? Деньги? Квартиру? Наверное, действительно стоит пройтись с ней и убедиться, что Надин не поджидает ловушка. Проверю ее жилище, а затем тайком наведу справки, от чего же скончался Мартин Эвриг. Магистр я или нет? Раз уж да, пусть предоставляют документы.
— Собирайся, — приказал ей. — У меня большие планы на день, но для начала отведу тебя домой.
— Пожалуйста, Андре! — взмолилась она.
— Не беспокойся, я проверю твою квартирку до того, как ты переступишь порог, и если там на самом деле тебя кто-то ждет, они пожалеют об этом.
Надин поняла, что пререкаться бесполезно. Она опустила голову, неловко поправила то самое платье, разорванное на плече, в котором и ходила все эти дни. Наверное, я болван. Стоило найти для нее что-то более подходящее. В башне пустоты осталось много чужих вещей, которые я так и не разобрал. Но хорошая мысль всегда приходит последней, и это был как раз мой случай. Теперь уже поздно, пойдет и так.
— Идем, — сказала Надин таким тоном, будто вел ее на казнь.
Что ж, если она права, казнь состоится, только для тех, кто будет ее ждать. Сбегал наверх и протянул ей один из своих плащей — прикрыть дыру на платье подойдет. Солнце едва поднялось над землей, а мы уже выходили из ворот башни пустоты.
— Где ты живешь? — спросил я.
— На Речной, в соседнем районе, — ответила девушка. — Я покажу.
Она вырвалась чуть вперед, а я шел следом. Прохожих на улицах было крайне мало, и это успокаивало. Я никогда не любил толпу. Весь этот гомон. Наоборот, только в тишине можно что-то понять, осознать, обдумать. Надин шла молча, опустив голову. Я наблюдал за ней и видел, что она действительно ожидает плохого. Все говорило об этом: и напряженная походка, и чуть ссутулившиеся плечи.
— Не бойся, — сказал ей. — Тебя никто не тронет.
И только сейчас понял, что перешел с ней на «ты», и сам этого не заметил.
— Вы не понимаете. — Надин опустила голову еще ниже.
— Понимаю.
Это все, что мог ей сказать. Впереди замаячил маленький беленький домик, и я вдруг понял, что это и есть жилище Надин. Оно подходило ей, как будто отражало внутреннюю суть. Чистота и свет. То, чего никогда не было во мне — и не будет. Ведь светлая магия на самом деле имеет мало общего с внутренней чистотой.