— Не ожидал, что ты примешь приглашение, Андре, — вместо приветствия сказал Анри. — Спасибо, что избавил от необходимости идти в башню пустоты. Терпеть не могу это место.
Следовало бы добавить «с тобой вместе», но Анри не стал. Хотя разве я не знал, что он об этом думает?
— Меня попросил Филипп, — напомнил ему.
— И я рад, что ты согласился. Накопилось множество вопросов, решать которые через визор — это дурной тон. Присаживайся.
Гейлен занял одно из двух свободных кресел. То, что досталось мне, находилось на свету, в то время как места обоих магистров были чуть в тени. Хитро. Только разве я попадусь на их уловки? Напомнил себе, что стоит сохранять спокойствие, и сел.
— Я вас слушаю.
— Главная причина, но которой мы хотели поговорить с тобой, — это ползущие по городу слухи, будто кто-то желает выпустить на свободу Пустоту.
— А! Так вот в чем дело. — Я вспомнил визит бывшего магистра пустоты. — Не стоит беспокоиться, у меня все под контролем.
— Уверены? — спросил Гейлен.
— Более чем. Печати на месте, и причин для опасений нет.
— Тем не менее тебе следовало бы подумать об охране, — вмешался Анри. — Сам понимаешь, что один человек не справится с десятком магов, будь он хоть трижды магистром.
— Я справлюсь. У меня есть зеркала.
И одно зеркало само по себе стоит десятка магов. Но я промолчал на этот счет. Все равно не поймут.
— Зеркала можно разбить. — И снова этот выскочка Гейлен! А Вейран отвлекся на визор — видимо, как раз просил домашних привезти забытые бумаги.
— А людей можно уничтожить. И кстати, спасибо, что убрали бесполезных шпионов. Толку от них все равно нет и не будет, а мне не хотелось бы тратить время на их отлов.
Магистры переглянулись.
— Послушай, Андре. — Анри заговорил со мной будто с душевнобольным — мягко и спокойно. Еще и света попытался добавить, судя по ощущениям. — Мы верим, что ты справишься и сам. Но ведь нужно понимать, что Пустота — это наша общая забота. И если она вырвется, плохо будет не только тебе, но и всем нам.
— С чего вы взяли, что она вообще собирается вырываться на свободу? Я пробыл в пустоте пять лет, и она ни разу даже не пыталась!
— Может, потому что ей и так было весело? — поинтересовался Анри.
— Не знаю. Я — не та компания, которую можно назвать веселой, братец.