— Я не хочу.
— Родной мой. — Надин осторожно отстранилась, заглянула в глаза. — Хороший. Ну, чего ты? Разве оно того стоит? Пусть этот человек жалеет, а не ты.
— Ему плевать.
— И демоны с ним. Отпусти! Отпусти, или ты не сможешь жить дальше.
— Почему меня все ненавидят? — поднял голову, глядя на нее. — Почему? Что я им сделал?
— Неправда, — ответила она. — Я тебя люблю.
Потянулась вперед, коснулась губами губ, а у меня уже не было сил, чтобы ее оттолкнуть.
— Люблю тебя, — повторяла Надин, касаясь лица, плеч. — Люблю, слышишь? Люблю.
И я позволил ей делать, что хочет. Целует? Пусть целует. Смешно. Первый поцелуй — с привкусом пустоты. Второй — с привкусом безумия и крови. Каким же будет третий?
— Поднимайся, — потянула меня за собой. — Тебе надо лечь и отдохнуть. А когда проснешься, все пройдет, любимый мой.
— Пройдет? Что именно? То, что я никому не нужен? Хотя пусть лучше так. Они мне тоже ни к чему.
Я выпустил руку Надин. Запоздало стало стыдно, а перед глазами плыл серый туман. Я ведь обещал себе, что больше никогда… Никогда не позволю Виктору Вейрану вытирать об меня ноги, но достаточно было всего одного его взгляда, чтобы снова почувствовать себя шестнадцатилетним мальчишкой у ворот отцовского дома. Когда же это закончится? Когда сумею забыть?
— Андре…
— Уходи, — обернулся я к Надин. — Пожалуйста. Дай мне побыть одному.
— Хорошо. — Она уступила, хоть и видел, как ей этого не хочется. — Только пообещай, что все будет в порядке.
— А похоже, что нет?
Надин кивнула.
— Обещаю, — ответил я. — Со мной ничего не случится. Не обращай внимания, мы с отцом в прошлом просто… переобщались. Да, именно так. Он ненавидит меня, я ненавижу его — все просто. Иди отдыхай.
Надин сомневалась, но поняла, что иного от меня не добьется, и тихонько скрылась за дверью. Я наконец-то остался один. Сел перед большим зеркалом и взглянул на себя. Как же я жалок! Магистр? Смешно. Даже эти два идиота больше похожи на магистров. А передо мной был никто. Пустое место. Человек, которого даже Пустота отпустила без лишней платы, лишь бы ушел.
Обхватил голову руками. Надин права, все пройдет. Надо просто отдохнуть. А ее слова звоном стояли в ушах. Любит? Ни за что не поверю. Я всегда был реалистом и прекрасно понимал, что меня не за что любить. Но она просто хотела утешить, не в чем ее винить. Сам виноват, что даже Надин испытывает ко мне жалость. Больше такого не повторится.