Охотник на людей

Она сглотнула и отвела в сторону глаза.

— Он… умер, — сказала она, потрясенная тем, что у нее до сих пор перехватывало голос. — Не так давно.

Набирая скорость, она теперь действительно неслась по шоссе с односторонним движением, а все потому, что Гейб захочет выяснить — скажет она ему это сама или нет, допрашивала ли полиция ее в связи со смертью семилетнего сына.

И в связи с убийством отца мальчика.

И если она не скажет ему, он удивится, почему она молчит.

К ее напряжению добавился новый вид вины — как будто боли и воспоминаний было недостаточно.

Она подошла к плите, включила огонь и принялась нервно помешивать рагу — усерднее и быстрее, чем требовалось. Ее тело напряглось, как натянутая струна. Она ждала вопроса, она знала, что он последует.

Однако вместо этого она услышала, что он отодвинул каминную решетку, услышала хруст щепок для растопки, услышала, как он стал подбрасывать на все еще тлеющие угли дрова, возвращая огню жизнь. И не проронил ни слова.

Ее сердце бешено колотилось. Она не двигалась, стоя с ложкой в руке и устремив взгляд на кастрюлю, в которой подогревалось рагу.

Он подошел к ней сзади. Она напряглась, приготовилась к его прикосновению. Глаза ее защипало от слез, но они так и не пролились — не могли пролиться. Господь свидетель, она пыталась дать им волю, заплакать, но что-то внутри продолжало сопротивляться, не давая ей возможности это сделать.

— Вкусно пахнет, — прошептал он, обдав ее ухо теплым дыханием.

Он не собирался давить на нее.

Он видел, что она нуждается в пространстве, что она, когда будет готова, сама заговорит. Ее тело обмякло от благодарности, к глазам подкатились слезы.

Он знал, каково это — потерять единственного человека, вокруг которого вращалась твоя жизнь. Ему тоже устроили разнос в связи со смертью любимого человека. Такой мужчина хотя бы мог ее понять.

Она могла бы влюбиться в такого мужчину, как этот. Вот только Гейб был не просто мужчиной, он был офицером полиции.

Он дал клятву соблюдать закон, следовать его букве. Закон, написанный черным по белому. А то, что она сделала, было серым.

Серым-пресерым.

Она медленно и неуверенно повернулась к нему. Он приподнял ей подбородок, заглянул в глаза и наклонился вперед. Его губы встретились с ее губами. Он поцеловал ее так нежно, так ласково, что Сильвер показалось, что она растаяла изнутри.

Она прислонилась к плите. Гейб придвинулся ближе и всем телом прижался к Сильвер. Она чувствовала, как его ремень впивается ей в живот, как ткань его пуленепробиваемого жилета шершавит ее руку. Она крепче прижалась губами к его губам, ожидая, страстно желая, чтобы он поцеловал ее глубже, чтобы на этот раз раздвинул ее губы и проник языком ей в рот.

Но он остановился и нежно заглянул ей в глаза.