— Это… правда, что Клэй говорил о ваших отношениях, Мэдди? Он спал с тобой?
Слезинка сползает по ее бледной щеке.
— Я думала, что люблю его. Мне казалось, что это очень смело и что у меня теперь есть самый классный секрет на свете. Мне казалось, что его интерес делает меня особенной. Я была готова на все ради него. И да, той ночью я была в кустах вместе с ним. Но Лиина пошла искать его и обнаружила нас… за этим самым делом. — Она судорожно вздыхает. — Сейчас мне тошно думать об эмоциональных махинациях со стороны взрослого человека, которому я доверяла. Я не могла заставить себя рассказать об этом, особенно тебе. И чем дольше я цеплялась за это, тем больше это морочило мне голову, залезало ко мне в душу… Это заставляло меня бросаться на всех, включая тебя. В основном на тебя. И мне очень жаль. Но… в том подкасте Клэй сказал правду, мама. Я бегом вернулась к костру, а он повел Лиину к своему автомобилю.
Она замолкает. Я напряженно гляжу на часы. Очень скоро полицейские будут здесь. Меня тяготит осознание того, что я оказалась полной неудачницей в роли матери. Я не была рядом с дочерью, когда она больше всего нуждалась в этом. Я не спасла ее от больного человека. Я слишком редко приезжала домой, чтобы понять, что ее угнетает. Мне не хватило проницательности, а потом было уже слишком поздно.
— Мэдди, — тихо говорю я. — Почему Клэй выбрал тебя? Что сделало тебя уязвимой перед хищником?
Она утирает слезы со щек. Ее руки дрожат.
— В то время я не считала себя жертвой. Как я и говорила, я чувствовала себя особенной. Его избранницей. Это… это началось после того, как я обратилась к нему… потому что дома у меня пошли сплошные неприятности.
У меня перехватывает дыхание. Мой голос звучит хрипло и напряженно.
— Какие неприятности, Мэдди?
— Ты. Вы с отцом. Ты постоянно работала. Пыталась доказать всем, что будешь лучшей начальницей полиции и достойной преемницей моего деда.
Мои глаза наполняются слезами. Я отворачиваюсь и смотрю в окно. Она берет меня за руку.
— Мама. Посмотри на меня.
Я сглатываю слюну и смотрю на мою дочь.
— Я ведь тоже мать. Иногда… иногда…
— Ты можешь простить меня, Мэдди?
— Я не могу простить саму себя, мама. За то, что я сделала.
— Ты… ты рассказала Бет, чем ты в тот вечер занималась с Клэем?
— Нет, — шепчет она и закрывает глаза. — Но Бет подглядывала за нами, когда ходила в туалет. Она была в ярости. Тем не менее в конце концов мы обе солгали, и она солгала за меня. Это было началом конца нашей дружбы.
Она удерживает мой взгляд.
— Видишь ли, это Бет пригласила Клэя на праздник у костра. Она все рассказала ему. Когда она взъярилась на меня, я поняла, что той ночью она