– Смотри мне! Если вдруг что, сразу звони мне! Мы что-нибудь придумаем, я тебя вытащу оттуда, поняла?
– Угу, бабуль, поняла, – киваю, хотя родственница, конечно, этого видеть не может. – Ты с кем праздновать будешь Новый Год?
– К Степановне пойду, немножко посидим, концерт посмотрим и домой. Не те года уже, чтобы праздновать с размахом.
– Ясно. Ну, с праздником, бабуль. Я люблю тебя, – говорю, вздыхая.
Соскучилась, может быть, даже больше, чем думала. Но и не могу сказать, что сильно жалею о том, что уехала. Вернее, нет, я совсем не жалею!
– Я тебя тоже, дорогая. С праздником! Надеюсь, скоро ты уже будешь дома.
– Угу, – вздох, потому что мне пока даже думать об этом не хочется. – Я тоже надеюсь, – договариваю и, распрощавшись с бабулей, кладу трубку, еще какое-то время старательно гипнотизируя взглядом стену. Пока за спиной не слышу шаги, и на плечи на ложатся ладони, слегка сжимая, заставляя едва ли не замурчать от удовольствия и моментально прогоняя прочь проскочившую в сердце тревожную мысль, за которую я так и не успела ухватиться.
– Сильно ругалась бабуля? – интересуется Дам осторожно.
– Нет. Просто волнуется за меня. Вот, – протягиваю мужчине его мобильный, – держи.
– Может, хочешь еще с кем-нибудь поговорить. С подругой?
– Поговорила бы, но не помню ее номер, – поднимаюсь с дивана, с сожалением теряя тепло мужских рук, – поговорю с ней потом, когда все это закончится, – улыбаюсь и снова принимаюсь за уборку.
Дам еще какое-то время молча сидит на подлокотнике дивана и наблюдает за мной, а потом говорит:
– Ева, мне нужно тебе кое-что рассказать. Пока не стало совсем поздно, – таким замогильным голосом, бросая взгляд исподлобья, что мне становится моментально не по себе. Тревожный звоночек снова вспыхивает.
– Это… – начинает Дам, потирая переносицу и прикрывая глаза, собираясь с мыслями, – сложно объяснить, – поджимает губы и поигрывает желваками.
– Что “сложно объяснить”? – спрашиваю, а на самом деле понимаю, что не хочу услышать ответ сейчас. Страшно.
– Я должен был сказать тебе сразу. Ева, я…
– Дам, – перебиваю, в пару шагов преодолевая между нами расстояние и прикрывая его рот ладошкой. Смотрю прямо в глаза, в которых столько невысказанных слов и столько чувств, что страшно в них утонуть. – Давай не сегодня, ладно? Что бы там ни было, сегодня ведь праздник, день чудес. Давай не будем его… портить?
– Ты просто режешь меня без ножа, снежинка, – сжимает мою ладошку Дам. – Боюсь, после этого дня “чудес” будет еще больнее услышать то, что я должен тебе сказать, Ева. Боюсь, что потом, ты просто-напросто отвернешься от меня. Я этого не переживу, слышишь меня? – обхватывает ладонью за затылок и упирается своим лбом в мой лоб, прикрывая глаза. Я буквально чувствую на ментальном уровне, как противоречия разрывают мужчину изнутри. Как он борется и мечется между “надо” и “хочу” и как все кипит у него в душе.
– Ева, пообещай, что, что бы сегодня ни случилось, ты меня выслушаешь потом?
Мне не нужно было ни секунды раздумий, чтобы сказать: