— Сейчас, маленькая, — разрываю поцелуй и оказываюсь между ее длинных ножек.
Целую ее влажные складочки, дурея от ее вкуса. Целую, посасываю, кружа языком, задевая чувствительные точки. Юля срывается на стоны, от которых меня торкает не по-детски. Отзывчивая, чувствительная, нежная. Поддается на каждое движение. Откликается всем телом до последнего вздоха. Хочется дарить ей все свое тепло. От одной только мысли, что у нее это впервые, пульс зашкаливает. Котенок еще даже близко не представляет, сколько прекрасного ее ждет впереди.
Снова и снова возвращаюсь к клитору. Чувствую, что девчонка на грани. Замирает на доли секунд. Прихватываю клитор губами и замираю, желая чуть-чуть оттянуть мгновение, чтобы оргазм ударил сумасшедшей волной. И стоит только пару раз ударить языком по горошине, девчонка срывается на крик. Извивается подо мной, достигая пика, всхлипывает, ярко кончая. Блть, идеальная моя девочка!
Еще пара мягких движений, чтобы продлить ее удовольствие по максимуму. И я возвращаюсь, нависая сверху. Ее щеки горят еще больше. Юля тяжело дышит, глаза закрыты, ресницы подрагивают. Целую в губы, осторожно. На них расцветает улыбка.
— Ты как? Все хорошо? — интересуюсь, целуя ее щеки, носик, глаза.
— Мхм, — наконец слышу что-то не совсем внятное в ответ.
— Приму это за «да», — смеюсь, Юлька улыбается, запуская пальчики мне в волосы. — Почему не спалось? — спрашиваю, перемещая свой вес на один локоть. Второй рукой перебираю ее волосы. Разомлевшая, удовлетворенная, шикарная — глаз не отвести.
— Мне приснился сон, — чуть охрипшим голосом говорит котенок.
— Страшный? — пытаюсь понять, что ее тревожит, но она нежно улыбается, впиваясь в меня взглядом зеленых глаз. Облизывает губы.
— Нет. Наоборот. Мне снилось, что мы занимались любовью в том бассейне. Проснулась от того, что внутри все горит…
Мне безумно нравится, что она делится со мной своими ощущениями. Не врет, не юлит, не пытается играть.
— А сейчас? Погасили?
— Нет, — сглатывает и перестает улыбаться.
Напрягаюсь.
— Я… хочу большего, — признается и не отводит своего взгляда.
Все, Титов, доигрался.
— Юль, нам некуда торопиться…
— А мы и не торопимся. Я просто говорю, как есть… я хочу.
— Ты хорошо подумай, котенок, — говорю как можно спокойнее, потому что у самого сердце бухает о ребра так, будто готовлюсь прыгнуть вниз с сумасшедшей высоты и без страховки. — Потому что после этого я тебя никуда не отпущу.
— А меня не надо отпускать, — ее голос срывается на шепот. — Я хочу, чтобы ты был моим первым и единственным мужчиной, Дан…