— Два года, Степыч. Уже прошло два года, пора дальше жить.
— Тяжело, но пытаюсь.
— Юля знает, что с фирмой дела плохи?
— Нет, — обрубает друг, выкидывая окурок в урну. — Не знает и знать не должна. Ей надо о балете думать. Еще года полтора-два потяну.
Перед глазами вчерашняя встреча с Юлькой встает. Хорошая она девчонка. Ладненькая, миленькая, и с каждым днем в моей голове все чаще вскользь проносится мысль о ней. Что в корне неправильно, но остановить совершенно мне не по силам.
— Если дела не наладятся, — продолжает Степыч, — то, как только Юля закончит академию, продам к чертям бизнес. Она уже будет более-менее стоять на ногах, а я…
— А ты? — ухмыляюсь. — Сядешь в кресло и обрастешь мхом?
— Найду, куда прибиться. На старость хватит и то хорошо, — хлопает меня по плечу Степан. — Ладно, — тянет руку, — в любом случае, спасибо за беспокойство, дружище. Рад был, как в старые добрые, потрещать по душам.
Я пожимаю протянутую другом ладонь, но не могу отделаться от ощущения, что звучит это все как-то… дерьмово. Как будто он совсем хорошее в жизни видеть перестал. Сдался. Не нравится мне это. Данилова из этой жопы надо вытаскивать всеми правдами и неправдами. Если мне не изменяет память, в эти выходные у Степана днюха. Надо что-то придумать.
К крыльцу подкатывает его машина с водителем. Данилов уезжает. Я иду к своей. Снег за жалкий час засыпал всю тачку, и, пока она прогревается, приходится поработать щеткой. А оказавшись в теплом салоне, рву с места в сторону дома. На работу сегодня возвращаться не хочу. Упало все. Башка тяжелая.
Тычу на панель, врубая негромко радио. Достаю из кармана пальто телефон. Надо бы позвонить Илоне, спросить, где она. Может, придумаем что-то вместе, на вечер.
Но я даже не успеваю открыть список последних входящих. Кося одним глазом на дорогу, которую едва видно за обильным снегопадом, вторым улавливаю мелькнувшее на экране уведомление. Прямиком из мессенджера с белым самолетом — новое «входящее» с незнакомого. С учетом того, что этот номер у меня сугубо личный и направо-налево я его не раздаю — любопытно.
Врубая щетки, притормаживаю на светофоре и открываю сообщение. Хмурюсь. Перечитываю пару-тройку раз и даже не знаю: впадать в ярость, в панику или в безудержное веселье, когда вижу на экране крайне странный вопрос:
Что за ерунда?
Жму на профиль отправителя — фото нет. Имя еще больше вгоняет в ступор. Юла. Это прикол такой? Как там нынче говорят? Пранк? Рекламная рассылка? Социальная программа? Что б этим гребаным мобильным операторам долго икалось!
Пробегаю глазами по сочетанию цифр — номер в памяти не всплывает. Я понятия не имею, кто написавший мне человек. Да еще и это «ты». Панибратское. Тоже кажется странным. Ни «здрасте», ни «до свидания».
Сворачиваю инфу об отправителе и еще раз перечитываю сентиментальную ересь. Сзади начинают нетерпеливо сигналить водилы. Приходится отложить телефон и давануть по газам. Оказывается, уже давно горит «зеленый».
На следующем светофоре попадаю в приличную пробку. Судя по «картам», восемь из десяти баллов, а впереди серьезное ДТП. Две полосы из трех перекрыты — общая скорость движения падает до черепашьей. Неудивительно. Город давно не видел такой снежной зимы. Коммунальные службы просто не справляются.
Откидываю голову на подголовник, потирая переносицу. Тянусь к пачке сигарет, валяющейся в бардачке, так — для случая. Закуриваю. Как последний дебил все еще кручу дурацкий вопрос от «Юлы». В какой-то момент не выдерживаю и набираю: