– Погоди, а Максу воды? Ты же сказал, он…
– А Макс сам не маленький, а я ему в официантки не нанимался, – подмигивает Антон и закрывает дверь с той стороны.
Но не проходит и пары минут, как бедная дверь снова скрипнула, сообщая о вновь прибывшем. На этот раз Макс. Весь растрепанный, грязный и… ну, неприятный. Если от Котова я даже с извращенным удовольствием стерпела объятия, то тут поцелуй на расстоянии вытянутой руки, что запечатлел у меня на щеке Макс, был неприятен. Внутренне я содрогнулась и поморщилась. Внешне лицо удержала.
– Поли, ужасно хочу пить! – вздыхает Сотников и хватает со стола бутылку воды.
Открывает. Пьет.
Мое сердце глухо, слюни до пола не потекли.
Любимый мой вопрос сегодняшнего дня: что со мной происходит? Может, я извращенка?
– У-у-ух. Эта картошка, наверное, никогда не закончится.
Обрадовать его сейчас или потом? Что пустой участок напротив – это тоже наши четыре сотки?
Кстати!
– А как ты тут оказался? – складываю руки на груди и выжидательно смотрю на “гостя”.
– Где? На кухню пришел просто попить. Это проблема?
– Не на кухню, а вообще. Как ты узнал, где меня искать? – подозрительно щурю глаза для пущего эффекта.
Пронимает.
– У твоих родителей.
– Что? – от неожиданности даже рот открылся. – Как у родителей? Откуда ты знаешь моих родителей?
– Так, и не знаю. Не знал, вернее. Ты пропала, на мои звонки и сообщения не отвечала, – тараторит мужчина, а я, кажется, припоминаю. Да, была парочка, которые я проигнорировала. – Я решил, что ты обиделась. Приехал на фирму, мне сказали, что ты улетела в отпуск в Красноярск. За коробку конфет сказали адрес твоих родителей.
– Допустим, – все еще не понимаю, зачем он приперся-то?
– Купил билет на самолет и прилетел в Красноярск.
– Ладно. Но зачем? Если я не беру трубку, значит, не хочу видеть и слышать, нет?