Ох, Мороз, Мороз...

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ты спишь? — он коснулся ее волос. Внутри, в груди заныло так сладко и остро одновременно, что почти до головокружения.

— Почти, — неразборчиво отозвалась Инга. — Ты хотел что-то сказать?

— Ничего срочного, — его рука гладила мягкие гладкие волосы. — Ничего такого, что не могло бы подождать до утра, — он коснулся губами ее макушки. — Я тебя люблю.

Через несколько секунда темноволосая голова оторвалась от его груди.

— Ты?… Ты… Ты сказал…

— Я тебя люблю, — повторил Паша тем же тоном. Как долго он это понимал. И как стало необыкновенно хорошо, когда понял. — Я тебя люблю, Инга. Хотел бы тут же предложить тебе сразу же руку и сердце, но увы… Пока не могу.

Инга молчала. Только дыхание ее становилась все тяжелее. В полутьме номера это слышалось отчетливо.

— Ты прости меня… — он сжал плотнее пальцы сплетенных рук. Словно боялся, что она сбежит сейчас. Не отпустит. Никогда. — Я же обещал жениться на тебе.

— Паша… — у нее тихий-тихий голос. — Мы же были дети….

— Но ведь ты меня дождалась? А я вот… натворил глупостей. Но я все исправлю, обещаю. Ты только дождись меня, ладно? Когда я все это решу. А я решу. Ты тогда выйдешь за меня, Инга?

Она молчала. Теперь даже шум ее дыхания не нарушал тишину.

— Инга… — он сжал ее пальцы совсем сильно. — Пожалуйста… Я тебя очень прошу… Я не могу без тебя… Пожалуйста…

— Дурак! — всхлипнула она и ткнулась мокрым лицом в его грудь. — Какой же ты дурак, Павка…

— Это значит «да»? Дождешься? Выйдешь за меня?

— Ну я же тебе еще тогда пообещала…

Его долгий вздох облегчения — так звучит счастье. А потом Паша тихо-тихо прошептал ей на ухо:

— А ведь тебе не показалось…

— Что?

— Я тогда действительно тебя лапал.

— Бесстыжая морская звезда!