Ох, Мороз, Мороз...

Телефон снова пиликает.

Патрик: Я так хочу, чтобы моя рука оказалась между твоих ног в этих самых чертовых чулках. Ты хочешь?

Не надо отвечать ему. Не надо! Не сейчас, когда Инга здоровается с Лаурой, которая сообщает Инге, где именно состоится совещание. По коридору, в конце налево.

Удивительно, но она привыкла к этим чертовым каблукам. Идет, не спотыкаясь. Улыбается Никитину, который догоняет ее. Идут вместе.

Не отвечай ему!

Инга: Да.

Патрик: Моя рука медленно двигается вверх по чулку. Добирается до края резинки. Палец оттягивает край. У тебя такая нежная кожа…

— Инга, ты свою часть в том объеме отправляла, как мне показывала? — это Никитин.

Что? О чем он?! Оторвать взгляд от экрана телефона невозможно.

— Да.

Перед Ингой вежливо открывают стеклянную дверь — вот что делают юбка и каблуки. В помещении для совещания уже довольно много людей. А Патрик ей пишет сообщение.

О, господи…

— Ждем только Мороза, — Никитин настолько воспитан, что даже отодвигает перед ней стул. — А он никогда не опаздывает.

— Спасибо, — рассеяно отвечает Инга, садясь на стул.

Хоть бы сегодня он опоздал!

Патрик: Мой палец двигается выше. Еще выше и касается края твоих трусиков. Какие на тебе сегодня, Инга?

Она забыла все буквы, и как их складывать в слова.

Стеклянная дверь стукнула.

Не опоздал, черт морозный!

— Здравствуйте! — голос Мороза звучит чуть более хрипло, чем обычно. Простыл, что ли? Генеральный садится не во главу стоящих кругом столов, а чуть сбоку, у окна. Кивает Олехновичу. — Можем начинать.