Ох, Мороз, Мороз...

Тот тут же энергично встает с места. Задвигаются жалюзи, гася яркий солнечный свет, в помещении воцаряется приятный легкий полумрак, включается проектор и Олехнович начинает свой доклад. У Инги все-таки получается попасть по буквам.

Инга: Черные.

Патрик: Кружевные?

Инга: Да.

Хотя она напрочь не могла бы сейчас сказать, какое на ней белье. Она вообще забыла про весь мир вокруг, кроме экрана телефона. Где сейчас билась и бурлила жизнь.

Патрик: Я бы хотел посмотреть на тебя. В одних прозрачных маленьких стрингах. Которые почти ничего не скрывают. Но пока я пробираюсь под них пальцем. Вау… Какая ты влажная.

Инга зажмурилась. Это же что-то невозможное! Так нельзя, Патрик! Нельзя!

Делай так еще, пожалуйста…

Патрик: Мой палец скользит вглубь. Ты такая нежная, влажная, горячая. Ты просто течешь от моих прикосновений.

Сейчас она в обморок хлопнется. Точно. Ей что-то сказал Никитин. Она что-то ему утверждающе буркнула.

Инга откинула голову, уставилась в потолок. Повернула голову. У доски распинался Олехнович. Сбоку от него, наклонив голову к телефону и демонстрируя четкий профиль, сидел Мороз. Тоже весь в телефоне. У господина Мороза куча важных дел, он и на совещании решает свои важные вопросы.

Инга опустила взгляд к экрану. И снова провалилась в иную, жаркую реальность.

Патрик: Ты стонешь от моих прикосновений. Другой рукой я накрываю твою грудь и сжимаю сосок прямо через ткань блузки. Сдавливаю его, кручу. Ты стонешь громче.

Господи. Она же сейчас правда начнет стонать. В голос. И плевать на всех.

Патрик: Ты сейчас мокрая, девочка моя? В реале? Течешь?

Ты пошляк, Морская Звезда! Ужасный пошляк, тебе бы порно-рассказы писать.

Инга: Да. Очень.

Патрик: Хочешь меня?

Инга: Умираю как хочу.

Патрик: Дааааа… Представь, как я опрокидываю тебя на спину, отодвигаю в сторону эти мокрые и ненужные трусики и касаюсь тебя языком.