Продолжай

- Затем.

Затем, что у меня сводит скулы от желания вытрясти из тебя правду. Информацию. Хоть что-нибудь. Чем тебя так зацепили сегодня Коровкины – до бледности и пустого взгляда? Правда ли про Багринского? Про федерального судью Терентьева? Зачем ты пришла ко мне тогда? И что между нами сейчас? И о чем ты думаешь, глядя в окно?!

- Слава, у меня нам будет удобнее.

Нам?

Он вдруг осознал, что ему и в самом деле  удобно у нее. Оставаться на ночь, завтракать, принимать душ. В ее квартире ему… да, удобно.

Опять все по-твоему, да, Поличка?

- Я позабочусь о твоем комфорте, - о, да мы, наконец-то спорим? Аллилуйя!

- Слава, мне нужно средство для снятия макияжа, крем на ночь. И я не уверена, что смогу изобразить приемлемый завтрак на твоей кухне.

Косим под идеальную, да? Кажется, он начал что-то понимать. Или нет? Одно знал точно – привезет ее сегодня к себе, даже если придется тащить на плече.

- Давай заедем в гипермаркет и купим все необходимое.

Она повернула голову и несколько секунд смотрела на его сосредоточенный профиль.

- Думаю, один раз обойдусь подручными средствами.

* * *

Желание вытрясти информацию трансформировалось в потребность подчинить себе. Наконец-то подчинить, сделать все по собственным правилам. Хватит играть, Поля.

Догги-стайл, говорите? Извольте получить. Он был агрессивен почти до грубости, резок, быстр. И не смог выдержать этой фактуры.

Это ее протяжное  «л-л-л», распластанные по постели руки, изгиб спины. Вышел. Опрокинул на спину и снова взял – уже медленно и нежно. Она всхлипнула ему в шею.

Все, ты видишь? Все. Там, внутри, я поднял руки. Я сдался. Я не могу тебя разгадать, не могу тебя наказать. Могу только…

Да, именно так, как ты любишь.

В конце все же не удержался и прикусил за шею, как кровопийца. А она в отместку снова расцарапала кровопийце плечо.  Сил потом даже отодвинуться друг от друга не было – так и заснули, обнявшись. Голубки прямо, она с нарождающимся синяком у основания шеи, он со вспухшей четверкой багровых полос на плече. Мгновенно и не расплетаясь провалиться в сон это голубкам нисколько не помешало.

Сквозь дремоту еще почувствовал, как ее пальцы ерошат волосы на его затылке. Еще смог удивиться, что эта ласка его почему-то тревожит. Еще успел подумать, что завтрак он утром непременно сделает сам. Вредный и сытный. Яичница и кофе. И никакого кефира. На мыслях о кефире вырубился окончательно.

Утром Чешко ни в постели, ни вообще в квартире не обнаружилось. Лишь алый отпечаток женских губ на зеркале, и помадой нарисованное сердечко рядом.