Она припарковала «Эскаладу» возле «ТинЪ». Припарковала, разумеется, криво, наискосок и как попало. Но Варе специально было выделено на парковке у ресторана два места – как раз поэтому. Варвара вздохнула. С этим бегемотом она никогда не сладит. Вообще, зряшная была идея. И Варя была уверена, что шуткой всё и кончится, но нет.
После того, как Тихон переехал к ней, он демонстративно пересел на «Матиз». И даже слушать ничего не хотел, чтобы ездить на своей машине. Варя ради интереса полюбопытствовала, чем он объясняет перед деловыми партнёрами такую радикальную смену имиджа. Тин ответил, как о чем-то обыкновенном: «Говорю всем, что жене проспорил». Вот так! Жене. Не невесте, не подруге. Все эти стадии Варя благополучно и мгновенно миновала, став сразу для всех знакомых Тихона Тихого женой. Отсутствие обручального кольца и штампа в паспорте никого не смущало. Как пояснил Рося, у Тихона репутация человека, всегда держащего слово. Раз сказал, что жена, значит, жена. Мало ли что кольца на пальце пока нет. Ерунда какая.
И во всем так. Всем сказал, что Варя его жена, переехал к ней жить. В одночасье стал неотъемлемой частью ее жизни. Нет, когда она сама заявляла ему про законный брак, Варя понимала, что куда-то туда дело и может выйти. Но чтобы вот так сразу… И разве она недовольна? Да чёрт его знает.
Тин купил диван: огромный траходром – иначе не скажешь. Он занял половину комнаты. И всё равно спал Тихон на нём по диагонали, оставляя Варе места с гулькин нос. На все претензии отвечал: «Пинай меня и буди». Да ноги отобьёшь его пинать.
Он вечно что-то пил: чай, кофе, какао. И оставлял везде кружки. На все претензии отвечал: «Не трогай, вечером сам всё уберу». И ведь убирал. Но эти кружки по всей квартире, словно метки зверя, Варвару раздражали дико.
Она фыркала. А он обнял ее и повёз в коттеджный посёлок. И там показал ничем не примечательный участок земли с выкопанной ямой и следами строительных работ. Прижал к себе, прикрывая от порыва тёплого, в общем-то, ветра.
– Я понимаю, Варь, меня для тебя много. Меня… всегда будет много – такой уж я человек. И не намекай мне, чтобы я уехал к себе, всё равно не поеду. Я квартиру уже продал. Можем снять побольше и пожить там. Но вместе. А потом у нас будет дом, – он махнул рукой в сторону котлована. – Двухэтажный дом. В нем сможем даже на разных этажах жить, чтобы не мешать и не раздражать друг друга. А пока потерпи, маленькая моя. Я всё равно никуда не уйду.
Потерпи… Вообще-то, несмотря ни на что, она была счастлива. Здесь и сейчас. С ним.
У них многое стало общим. Теперь, когда они оказались в одной квартире, на одной кухне, в одной постели – они много разговаривали, вспоминали. Они словно проживали своё знакомство и весь период отношений заново, только теперь предельно честно и открыто, рассказав, что чувствовали в той или иной ситуации. Правда, Тихон пару раз, наказав ей строго запомнить, на чём они остановились, прерывал откровения на секс. Впрочем, Варя не слишком возражала. Они и в самом деле соскучились друг по другу. А еще она привыкла к тому, что он практически никогда не мог просто пройти мимо или оказаться рядом – и не поцеловать, не обнять, не полапать, а то и ущипнуть. Нагло уверял, что у него выработался рефлекс, за что был обозван идейным последователем академика Павлова. После чего на все Варины возражения отвечал, что делает это исключительно по академическим соображениям.
А еще они полюбили гулять. По инициативе Тина Варя провела ему экскурсию по корпусам родной Пироговки. Была уверена, что Тихон это затеял, чтобы лишний раз напомнить об образовательной пропасти между ними. Такой смешной. Чтобы сбить его с этой мысли, стала задавать ему всякие неудобные вопросы о его юности. И с какой-то щемящей болью поняла, что он отвечает честно на всё, не пытаясь приукрасить себя. Желая нащупать границу его откровенности, спросила, как он невинности лишился. Лучше бы не спрашивала! Он умудрился смутить потомственного хирурга! Но Варя поняла, что границы нет. Если она спросит – он ответит. На всё.
В виде все той же проверки она как-то раз вечером без предупреждения уехала в гости к брату. Имеет право отдохнуть от самозванца в собственной квартире, между прочим! Телефон начал жалобно пиликать еще по дороге, сигнализируя о разрядке батареи. Конечно, дома у Коли был подходящий зарядник, но Варя о нём забыла, увлёкшись общением с племянницей.
В восемь вечера по ее душу явился Тихон Аристархович. Внешне спокойно полюбопытствовал, что с телефоном и почему абонент недоступен, вручил Леночке игрушечный ксилофон под обречённой стон Николая и простосердечно испросил у хозяйки чаю.
И всё вроде бы вышло мило и даже весело. Леночка, разумеется, оккупировала коленки своей любимой живой игрушки и увлечённо стучала молоточком по брускам ксилофона. В паузах взрослые успевали немножко поговорить. Ник обозвал Тина сволочью неблагодарной, потому что только абсолютно душевно чёрствый человек мог подарить ребёнку ЭТО. Люба с милой улыбкой налила и протянула гостю чашку чаю.
– С пургеном? – уточнил Тин.
– С виагрой! – фыркнула Любава.
– Ого, – только и успел многозначительно протянуть Тихон, и тут снова вступили ударные.
В общем, хорошо посидели. И на обратной дороге в машине привычно вздыхает альт-саксофон. Но, наверное, из-за того, что салон этой машины гораздо меньше, Варе как-то трудно дышится. Или это от его молчания. Спокойного, в общем-то, молчания. Хотя, какого чёрта спокойного. Она же чувствует его напряжение. Физически чувствует, что он с трудом себя сдерживает.
– Извини, – вздыхает она. – Извини, что я не позвонила. И что с телефоном так вышло.
Машина внезапно принимает вправо, жалобно взвизгивает тормозами, остановившись на обочине. Он резко открывает свою дверцу. Не понимая, что это значит, Варя так же быстро распахивает свою.
Они встречаются ровно посередине капота «Матиза», между двух столпов света от фар. Он прижимает ее к себе так крепко, что ей кажется, что что-то хрумкает в позвоночнике, и рычит на ухо.
ebooksa