– Да не будет ничего твоему ненаглядному, – раздражённо фыркнул Тин. – Я эту настойку пробовал.
– И как? – едва выдохнула Варя.
– А у нас тогда как раз ремонт был, я закрывал ресторан на две недели – после очередных разборок с санинспекцией. В общем, вода была перекрыта. И тут я этой настоечки пригубил…
Варя не заметила, как непроизвольно начала улыбаться.
– И-и-и?
– И-и-и Михал Саныч, Марго и Лещ при каждом удобном и, особенно, неудобном случае теперь припоминают мне, как я воду из унитазного бачка лакал, – усмехнулся Тихон. – Забористая штука, короче. Марго сказала, что такой тараканов травить зашибись получается – она дома попробовала. А вон и бедный Юрик вернулся, – резко переключил он ее внимание. – Видать, тоже из бачка водицы испил.
Варя обернулся. Щербаков был бледен, он что-то сказал своей спутнице, и они стали резко собираться на выход. Тихий от доброты душевной помахал им своей немелкой лапкой, но его щедрый жест не оценили. Пара быстро пошла к выходу из зала.
– Он напишет на тебя жалобу!
– Пусть попробует. Хоть поржу.
– А о репутации ресторана ты не подумал? – предприняла Варя последнюю попытку вразумить Тихого.
Мнение по данному вопросу Тихон выразил еще одним громким фырканьем. Варя признала своё поражение в споре, отобрала у него бокал, пригубила коньяк. Однако в пузатом бокале плескался холодный сладкий чай.
– И всё равно зря ты это сделал… – негромко вздохнула.
– По-моему, ты обзавелась из-за этого придурка такой штукой… на букву «ф».
– Филателией?
– Не. Фобия, во! Фобия подлых придурков.
– Нет у меня никакой фобии. Отвези меня домой.
Он выказал намерение проводить ее до квартиры.
– Какао не будет. Я не в настроении. – Голос Вари прозвучал неожиданно резко.
– А я всё равно провожу. Мало ли… Вдруг ты по дороге передумаешь.
Они поднялись по лестнице и остановились у дверей Вариной квартиры.