Малыш, который живет под крышей

– Спасибо, – кивнул он. Неловко и как-то торопливо убрал руки. – Я тебе покажу, что получится. Обязательно… приглашу и покажу.

– Хорошо, – она кашлянула. – Буду ждать. Приглашения. Кстати… – Так, соберись, Кира Артуровна, соберись! – Белые розы и брют сработали?

– Брют? – Он нахмурился. – А я подумал, что ты ошиблась адресатом. Слушай, Кира, ты только не обижайся, но… Я понимаю, вы сестры и всё такое, но мне эта информация про белые розы и брют совершенно без надобности. Твоя сестра совсем не в моем вкусе. Вообще.

– Ясно.

Что тут еще скажешь? Что она очень рада? Это правда, но говорить такое – бред. А собственное поведение в ресторане теперь кажется вдруг невероятно инфантильным, до неприличия. Выдумала себе и несколько дней огрызалась на всех подряд. Было бы из-за чего. А теперь вот почему-то хочется улыбаться.

– А мне показалось… – Макс всё так же хмур, и тон у него чуть ли не обвиняющий. – Что Козиков по тебе сохнет?

Кроме очередного «э-э-э» сказать нечего. Как-то так вышло неожиданно, что из обвинителя она превратилась в обвиняемую. Как отшутиться – идей нет, да и желания тоже. Надоело. Устала.

– Угу, – вздохнула она. – Сохнет. На мою голову. Ума не приложу, что делать. На крайний случай придётся менять работу. Это всё, – усмехнулась невесело, – моя нечеловеческая харизма. Или Влад – извращенец.

– То есть он сохнет в одностороннем порядке? – Мáлыш какого-то хрена чуть ли не допрашивает ее. Самым что ни на есть суровым тоном. – Просто он же и женат, и сам по себе… кобель редкостный. Я его мало знаю, но Костя рассказывал. Не вариант, Кир.

– Конечно, не вариант. Он совсем не в моем вкусе. Вообще.

Какое-то время они молчали, глядя друг на друга. А потом Макс вдруг взял ее руку и поцеловал. Пальцы. А у Киры поджались пальцы в мягких замшевых мокасинах.

– Совсем забыл. Константин Семёныч просил от его имени пальчики облобызать.

– Премного благодарна, – Кира неосознанно сунула руку в карман, чтобы потом, когда останется одна, прижаться губами к тому месту, которое он… Бред! Детский сад! – Я его непременно поблагодарю. – Она еще разок кашлянула. – Мы здесь всё?

– Угу. Пошли.

– Ты совсем легко одета. Дать тебе ветровку?

– Я же на машине! – И вообще, независимая и сильная женщина, а не дурочка, которая млеет, когда ей руки целуют.

– А от машины до дома?

– Да я машину под окнами бросаю! – Кира не выдержала и рассмеялась. Сегодняшний странный Мáлыш только что в который раз поставил ее в тупик, и она пыталась за смехом спрятать неловкость. – И ветровка у меня в машине валяется, если что. А ты сам куда сейчас? Где живёшь?

– Да там же, на Ваське. Снял себе временно – недалеко от своей бывшей… квартиры.

– Удобно? – Ей не хотелось прощаться. Нелепо, но хотелось продлить этот странный вечер. И странного, непривычного Макса Мáлыша.