И он прав – кольцо имеет значение. Кольцо четко и ясно говорит: «Занято». С ума сойти, какие у нее мысли. Это все неожиданная встреча с мамой и ее последствия.
– В своей новой концертной программе вы играете Шопена и Метнера. Кто из них вам ближе?
Надо же, кто-то продублировал ее собственный вопрос. Тане со своего места было не видно, кто именно, но голос женский. Илья нашел глазами Таню, улыбнулся ей и ответил абсолютно так же, как несколько часов назад:
– По духу ближе Шопен, но интереснее сейчас Метнер. Мне интересны композиторы, которые были к тому же еще и выдающимися пианистами.
И снова женский голос:
– Остается ли при такой загруженности место для личной жизни?
Илья продолжал на нее смотреть, и Таня смотрела в ответ.
Я выхожу за тебя замуж.
Я выхожу за тебя замуж.
Явыхожузатебязамужвыхожузатебявыхожу…
– Да. Личная жизнь у меня есть, и в ней я очень счастлив. И на этом все.
А потом зазвучал Шопен. И Таня наконец услышала музыку. Случилось то самое невероятное, о чем она столько мечтала. Музыка заполняла собой все пространство и все ее существо. Музыка была везде. Илья играл всем телом, каждой своей клеточкой, это завораживало, невозможно было оторвать глаз, хотелось, чтобы мелодия не заканчивалась, длилась еще и еще…
Камера беззвучно двигалась, снимая пианиста, его уникальные руки и лицо девушки, на которую до этого он так внимательно смотрел.
Майя Королёва пила чай с конфетами. Когда тебе отнюдь не двадцать и даже уже, увы, не сорок – за тем, что ты ешь, приходится следить очень тщательно. И конфеты в ее жизни давно роскошь. Как и кофе для мужа.
Но сейчас Майя имела право позволить себе такую роскошь. Она планировала смотреть онлайн-трансляцию с участием сына. Даже в консерватории не стала задерживаться, чтобы посмотреть дома, в тишине и спокойствии. В компании чая и конфет.
Трансляция началась, и Майя забыла про чай. Она по возможности старалась не пропускать ни одного публичного события в жизни своего единственного ребенка – будь то интервью, передача или, как сейчас, онлайн-трансляция.
Место было выбрано странное – какой-то то ли полуподвал, то ли склад. И люди в… ну, скажем как положено, в студии – были самые разношерстные, много молодых, разноцветные волосы и необычная одежда. В общем, очень неформально. И лишь его величество рояль и человек рядом с ним удовлетворяли взыскательный, требовательный вкус Майи Михайловны Королёвой.
Она смотрела и слушала, улыбалась и кивала – как будто была там, в студии. Когда Илья сел за инструмент, Майя задержала дыхание, предвкушая. И тут же поморщилась. Увлечение сына Метнером она не разделяла. Как музыкант, Майя понимала, что исполнение безупречно, что музыка гармоничная, но… Не трогала. А Юня в ней что-то находил своим наполовину музыкальным, наполовину математическим мозгом.
После исполнения и аплодисментов продолжился диалог. Беседа с ведущим, ответы на вопросы. И вдруг неожиданно прозвучал вопрос про личную жизнь, и Майя снова задержала дыхание. Она до сих пор каждый раз мысленно сжимала за сына кулаки, когда к нему пытались влезть в душу. Урок о том, как делаются сенсации и на что готовы пойти люди, работающие в сфере масс-медиа, Майя выучила рано. И очень не хотела, чтобы сын получал такие же болезненные уроки.
Но Юня отвечал спокойно, безмятежно, и Майя расслабилась. И даже сразу не поняла, что он сказал.