– Фотограф у нас будет, – оживленно продолжила Дуня. – Музыкой, думаю, займется Таня. А вот что у нее с платьем – я не знаю.
– И я тоже не спросила! Давайте пройдемся, – согласилась Майя.
Майя достала из сумочки свой любимый блокнот, открыла его на страничке с составленным ею списком. И рука с ручкой замерла. Дуня напротив смотрела на Майю с легким любопытством.
Когда Майю вдруг отпустило? Она сама не знала. Эта женщина, сидящая напротив, несколько недель назад одним своим существованием вызвала в Майе бурю эмоций. Майя даже не предполагала, что еще способна их испытывать, весь этот спектр: багрово-рокочущую ревность, чавкающую зелено-болотную обиду, горчично-желтую сыпучую горечь. А потом… потом словно распахнули огромное окно – и налетел ветер. Сильный, таящий в себе скрытую силу переродиться в ураган – и унес все. Оставив чрезвычайно простые и понятные вещи. Семья, дети, будущее. Свадьба сына. И сейчас сама Майя сидит с приятной женщиной, которая воспитала чудесную дочь. С этой девочкой ее сын свяжет свою жизнь, а Таня… Таня очень сильно его любит. Она будет ему хорошей женой – и Майя была уверена, что этот ее оптимизм не имеет гормональной природы, это просто жизненный опыт и умение видеть. А в последнее время об этом яснее ясного говорили те видеоролики и сообщения, что Таня присылала своей будущей свекрови с гастролей Ильи. В них было столько любви, гордости и настоящей заботы.
За эту девочку надо сказать спасибо этой милой женщине. И ее супругу.
Майя еще раз посмотрела на список, задержавшись на одном из пунктов.
– Фотографом будет Танин отец, я верно поняла?
– Все верно. На самом деле, я думаю, что он привлечет мастера из своей студии, потому что все время ходить с фотоаппаратом во время праздника – это уже полноценная работа. А Иван все-таки отец, но главные кадры, конечно, сделает сам.
Майя мечтательно улыбнулась. Она уже представляла эти «главные кадры». По всему видно, что Иван Иванович – любящий отец, а любящие смотрят особенно. Красота, наверное, получится невероятная.
Чашки они поставили на блюдца одновременно. Улыбнулись этому совпадению, встали и медленно пошли по залу. Останавливались то тут, то там – благо в этот час посетителей было немного, и поэтому они никому не мешали. И им никто не мешал.
– Вот здесь, я думаю, сделаем свободную зону для танцев. Вот здесь будут располагаться столы. Цветочные композиции прекрасно разместятся вот здесь, продублируем мини-букеты с такими же цветами на столах.
Майе оставалось только кивать. Евдокия была явно профессионалом своего дела, а когда профессионал делает это еще и с любовью… Тоже, наверное, получится невероятная красота.
Потом они вышли на улицу, Дуня рассказывала о столиках для фуршета на лужайке около клумб, они прошли в то место, где будет располагаться шатер.
– Вам нравится? – спросила она вдруг, обернувшись к Майе на полуслове.
Вопрос прозвучал как-то… робко. Так у Майи спрашивали мнение об игре ученики. Добавляя при этом «Майя Михайловна». И ее ученики знали, что хвалит Майя Михайловна только за дело.
– У меня не хватает фантазии, чтоб все это как следует представить. Но должно быть очень симпатично, – ответила Майя с самым серьезным видом.
– Вот, пожалуй, и все. Визуальные наработки я вам пришлю на телефон. И я всегда готова помочь… во всем.
Ну вот точно – примерная ученица. Наверное, Дуня в школе была отличницей. И помогала учителям! Майя подавила в себе безотчетное желание дернуть свою собеседницу за руку. И сказать: «Расслабься!» Но вместо этого она произнесла другое:
– Прекрасно, я буду ждать! Очень бы хотелось взглянуть на свадебное платье. Хотя бы одним глазком. Но, как мне кажется, сейчас голова у Тани занята вовсе не платьем.
– Честно говоря, мне кажется, что у Тани сейчас голова занята только вашим сыном. И это удивительно.