НекроХаник 2

22
18
20
22
24
26
28
30

– Что скажешь, камрад? Похоже, отбегались?

– Похоже на то, господин гауптман.

– Для тебя – Август. Погоны уже ничего не значат, всех в одной могиле песком забросают на днях... Как думаешь, Макаров в самом деле сможет воду добыть?

– Очень на это надеюсь, – унтер поежился под налетевшим порывом ветра и поднял потрепанный воротник мундира. – Парень бедовый. И удачливый. Сколько с нами – и ни царапины. И головорезы у него – все как на подбор, хоть сейчас в гренадеры записывай. Когда они рванули русского гауптмана отбивать, я их сначала похоронил. Там форменная мясорубка была. Но ведь вернулись, и даже раненных сколько-то с собой притащили.

– Это точно... Значит, будем верить в его счастливую звезду. С погодой он угадал, в самом деле буря начинается.

Попробовав получше устроиться на песке, Дирк спросил:

– Август, ты в самом деле считаешь, что без вариантов? В Румынии ведь тоже бывало паршиво.

– Боюсь, это куда хуже. Нас поймали почти со спущенными штанами. Сунулись бы в деревню – всех бы закопали. Так хотя половина роты в живых осталась... Вся артиллерия и конница Рейха поддерживают атаку на Триполи. Часть гоняет оборванцев между нами и основными частями. До ближайшего гарнизона в Марзуке неделя пути. Но толку нам от той инвалидной команды? Все равно в окружении... Поэтому – окапываемся и держимся зубами за проклятые камни. Другого ничего не остается. Попробуем заставить томми умыться кровью. Пусть запомнят, как умеют драться настоящие сыны Нибелунгов.

– Это точно. Островные обезьяны надолго запомнят Сахару. Мы их заставим, Август... Жаль, что ты так и не получишь надел на отвоеванных землях. Я бы попросил у тебя кусок земли, построил бы ферму и нянчил детей... Может быть – в следующей жизни.

Глава 4

За брезентовой стеной палатки выл ветер, щедро делясь песком и рыжей пылью, поднятым с бесконечных барханов. Уставившись на огонек коптилки, Чарли Флетчер думал, что ему завтра сообщать в Лондон. Первый день драки с джерри закончился на редкость неудачно. Треть черномазых перебили, среди наемников тоже серьезные потери. Никто не ожидал, что найденный крохотный отряд окажется настолько зубастым. И проклятые картечницы – они не смолкали ни на минуту, выкашивая дикарей пачками. Если бы не артиллерия, то Чарли не удивился бы, увидев германский флаг над пустой деревней. Пока же – формально паритет. Раненный зверь засел в холмах, охотники кружат рядом и думают, как бы заполучить шкуру, уцелев самим. Да еще эта проклятая буря, заставила взять паузу в столь неподходящий момент. Боевой запал сойдет на нет и погнать сброд навстречу свинцовому дождю будет намного сложнее.

За крохотным тамбуром послышалась возня, затем матерная тирада и внутрь протиснулся американец, отряхиваясь, словно собака после купания в грязной луже.

– Вечер... Добрым не назову, но мы хотя бы живы. Особенно вы, Флетчер. Как прошел день за штабными картами?

– Дерьмово. К моему счастью, я ненароком с утра навернулся на камнях, подвернул ногу и поэтому разглядывал эпическое сражение с холмов. Не пошел ближе.

– Разве что-то было видно? Сплошные взрывы, трескотня выстрелов и табуны дикарей, бегавших туда и обратно.

– У меня была подзорная труба, подарок отца. Цейсовских биноклей не подвезли, пользовался ей.

Подтащив поближе пустой ящик из-под вина, Гарнер взгромоздился поверх и фыркнул:

– Что не отнять у немцев, так это умение делать оптику. Ваши или французские поделки даже сравнивать смысла нет... У меня в кармане только театральный бинокль, забыл выбросить в свое время. Даже не стал доставать, чтобы не позориться... Но в целом, какие итоги?

Достав серебрянную фляжку, Чарли показал ее собеседнику. Гангстер молча отказался. Тем лучше, самому больше достанется.

– Я бы после полученной оплеухи выгнал всех из лагеря, нарыл окопов вокруг холмов и ждал, пока ублюдки сдохнуть от голода и жажды. Пара месяцев – можно брать их голыми руками. Их слишком мало, на серьезный прорыв сил не хватит. Но Эшли рвется в бой. Ему за день телеграммами всю плешь проели. Лондон давит, им нужны успехи. Кто-то успел нараздавать гору пустых обещаний, газетчики и чистая публика мечтают о сокрушительных победах. Разгромить тевтонов на землях лягушатников – что может быть лучше?